Елизавета Авдошина
Душещипательную историю «Жизель Ботаническая» поставил Никита Кобелев. Фото РИА Новости
МХТ им. Чехова закрыл свой 125-й юбилейный сезон. Премьер было выпущено немало, только под занавес сезона – целых три камерных постановки к ряду.
Театр под управлением Константина Хабенского продолжает табаковский принцип «театра-супермаркета», где есть спектакли на любой вкус: хоть на консерваторов, хоть на апологетов авангарда; хоть на развлекательный запрос, хоть на интеллектуальный. То, от чего хотел, по сути, отказаться Сергей Женовач в свой короткий срок руководства и выстроить более стройную линию. Показательно, что самый большой ажиотаж вызывали не свежие премьеры, а то, что творилось со старым репертуаром: публику больше трогало, что уходит со сцены «Идеальный муж» Константина Богомолова, или то, что на роли народного артиста Дмитрия Назарова быстро нашли замену…
Если все же сосредоточиться на том, что получилось нового сказать Художественному театру в текущем, для российского театра во многом переломном сезоне (уход в застой становится все явственнее), то подтверждается и вышеупомянутая идея, и, к сожалению, известная истина о том, что количество не всегда гарантирует качество.
На Малой сцене Анатолий Васильев представил открытые репетиции «Западной пристани» по пьесе Бернара Мари-Кольтеса – абсолютный эксперимент. Впрочем, иного и нельзя было ожидать. Несмотря на формальный статус незавершенности, мастер настаивает, что это и есть конечная точка, точки тишины же внутри спектакля он расставляет сам с помощью гонга. В проекте заняты самые смелые в труппе актеры, например Дарья Мороз и Надежда Калеганова, приглашены ученик Васильева Игорь Яцко и бутусовская актриса из петербургского «Ленсовета» – Лаура Пицхелаури. И сам по себе непростой для восприятия Кольтес разбит у Васильева буквально на фракции. Актеры накладывают на реплики (перемешанные в неестественном порядке) приемы речевой техники, восточных практик, так что театр дрейфует уже даже не к игровому, а к ультраформальному. Хотя зачем так раскраивать сюрреалистическую картину мира драматурга – а в ней вполне откликаются сегодняшние мировые катаклизмы, – загадка. Учитывая вдобавок более чем шестичасовой тайминг, роль зрителя приравнивается к героической.
На Новой сцене Елизавета Бондарь осуществила постановку современной пьесы Зухры Яниковой «Тахир и Зухра», что проиллюстрировало некоторые тенденции проекта «АртХаб», который театр проводит уже не первый год. В его концепции очень важна идея практического поиска и новой режиссуры, и новой драматургии. Молодые режиссеры работают над эскизами, и если они проходят зрительское одобрение через голосование, то «черновые варианты» дорабатываются до полноценных репертуарных названий. Но в итоге оказывается, что режиссеры не сильно-то и прикладывают усилия к углубленной работе, и это является системной проблемой. Недавние выпускники через раскрученный формат лабораторий научаются работать на короткой дистанции. От силы неделя, и готово: броские внешние приемы компенсируют глубину погружения в материал, а самостийность новой драмы способствует тому, что как будто и не нужно ничего придумывать, разрабатывать. Пусть актеры прочтут текст, как на читке (еще один укоренившийся формат), и вот уже продаются билеты на эскиз, перешедший в статус репертуарной единицы.
Именно такие проблемы и постигли мхатовских «Тахира и Зухру» – инсценировку актуальной, талантливой (особенно необычной по языку – смеси низкого жаргона и мифологического пафоса) драмы о трудовых мигрантах в России. Отсутствие вдумчивого режиссерского разбора, скомканность сценического сюжета, поверхностное актерское исполнение обесценивают эту постановку. К счастью, очень удачное воплощение пьесы в Москве можно найти в театре «Шалом», где Мурат Абулкатинов поставил этот «современный эпос» как красивую и горькую, смешную и печальную сказку XXI века о свободе и дискриминации, а спектакль идет гораздо дальше пьесы, впрямую разговаривая со зрителем в целом о национальном вопросе сегодня.
Никита Кобелев выпустил «Жизель Ботаническую» по мотивам книги рассказов Эдуарда Кочергина «Житие Лидки Петроградской», крепкую зрительскую премьеру, которая благодаря душещипательной истории и типажной игре актерского ансамбля наверняка будет востребована. Радоваться «Жизели…», несмотря на ее зрительский потенциал, тоже всерьез не приходится. Никита Кобелев делает то, на чем набил руку в Театре Маяковского за 10 лет в штатных режиссерах.
Следующий сезон для постановщика будет дебютным на должности главрежа Александринки, куда его пригласил Валерий Фокин. Кобелев сменит на посту Николая Рощина, который отслужил на этом месте семь лет и вряд ли бы так быстро сошел с позиций, если бы не опасные нападки, посыпавшиеся на его работы от «бдительных граждан» этой весной. С одной стороны, ротация – это продуктивно (и Фокин продолжает традицию ангажирования кадров из столицы), с другой – компромисс в этом решении очевиден. Несмотря на успешную в Петербурге премьеру «Твари», Кобелев диаметрально противоположен стилю Рощина с его ярко выраженной интеллектуальной, резкой, актуальной режиссурой – он осторожнее, сдержаннее, чаще всего работает с традиционными формами, словом, подспудные мотивы назначения понятны.
Романы-ретроспективы сейчас особенно востребованы театром, что и понятно – они театральны в своей полифонии. За последнее время инсценированы и «Время женщин» Елены Чижовой, и «Женщины Лазаря» Марии Степновой. Полудокументальная проза Кочергина – знаменитого петербургского сценографа – насыщена воздухом подлинности, щемящей ностальгии и тонкой, иронической рефлексии над комедией и трагедией советской эпохи. В родном БДТ им. Товстоногова его роман-автобиографию «Крещенные крестами» невероятно воздушно поставил Вениамин Фильштинский, где он фантастически совместил на сцене тяжелейшую исповедь о сталинских репрессиях, рассказанную с точки зрения героя-ребенка – с акварельным актерским существованием.
Спектакль в МХТ повествует об обитательницах ленинградского дна – женщинах «с низкой социальной ответственностью» в лихолетье послевоенного времени. Нана Абдрашитова находит прекрасную метафору игры в эпоху: на сцене аутентичные резные шифоньеры, куда героини заглядывают прихорошиться, они же сценографическим трюком преображаются, чтобы стать впоследствии роскошными ложами Мариинки, куда по сюжету дамы полусвета приходят поддержать свою воспитанницу – дочь погибшей при страшных обстоятельствах товарки. Историческая проза с увлекательной фабулой, с характерными женскими ролями (лидирует в красочном многоголосье Светлана Колпакова) оставляет в спектакле приподнятое настроение, несмотря на драматизм темы, благодаря кочергинскому оптимизму, такому свойственному военному поколению, каждый день боровшемуся за жизнь.
