Цыганы шумною толпой

Фото предоставлено пресс-службой КЗ "Зарядье"

Фестиваль длился целый июнь, а составившие его события носили самый разный формат и представляли самые разные стили музыки. «Фестиваль был организован для самой широкой аудитории, где каждый зритель нашёл для себя интересный формат мероприятий: в расписании были дневные, вечерние, ночные концерты, бесплатные интерактивные программы выходного дня, а также мастер-классы и лекции» - прокомментировал событие гендиректор зала «Зарядье» дирижер Иван Рудин.

Тут было действительно придумано и реализовано много чего: ночные концерты и эксклюзивные экскурсии, семейные квесты и детские бродилки, вместо обычных кресел на променад-концертах в Большом зале слушатели располагались на удобных пуфах, а в самую короткую и светлую ночь в году желающие стали свидетелями необычной экскурсии-представления. В фестивале принимали участие такие оркестры как Светлановский ГАСО, Московский государственный симфонический оркестр, РНО, «Новая Россия», БСО им. П. И. Чайковского, «Musica Viva», «La Voce Strumentale», Фонограф-джаз-бэнд под управлением Сергея Жилина, Big Band им. О. Лундстрема, Фестивальный оркестр «Зарядье», которые выступали под управлением дирижеров Жюльена Салемкура, Владимира Федосеева, Юрия Башмета, Ивана Рудина и Дмитрия Синьковского. Среди звезд-солистов – Ильдар Абдразаков, Липарит Аветисян, Владислав Сулимский, Денис Мацуев, Борис Березовский, Вадим Эйленкриг и многие другие.

Финал музыкального форума и вовсе выплеснулся на улицу, приобретя поистине народный размах: два первых июльских дня концерты в Большом амфитеатре парка «Зарядье» следовали один за другим с утра до вечера, а доступ на них был совершенно свободным, открыт абсолютно всем желающим. Публика была соответствующей – много тех, кто специально пришел послушать любимых музыкантов, или наоборот приобщиться к той музыкальной эстетике, к какой обычно бывает равнодушен и специально на концерт (например, джазовый, или наоборот – оперный) не пойдет, а тут – самый повод. Но было много и случайных прохожих, кто о фестивале может быть даже ничего и не слышал вовсе, приехал погулять в модном центральном парке и неожиданно для себя наткнулся на настоящее искусство.

В оперной части фестивального финала ожидаемо был предложен рахманиновский опус – юбилей обязывал, но не только в нем причина: кажется, лучшей оперы, чем «Алеко» для формата опен-эйр не найти. Короткая, полная ярких мелодий, украшенная энергичными танцами, да еще и про цыган – вольных детей степей, проводящих жизнь под открытым небом, - она словно создана для исполнения на лоне природы, небольшой уголок которой посреди шумного мегаполиса как раз и воссоздает парк «Зарядье». Атмосферу вольности и непредсказуемости, царящую в опере, словно поддержала сама природа – весь день 1 июля в столице стояла отличная погода, но ближе к вечеру стали сгущаться тучи: по мере того как накалялись цыганские страсти в юношеском опусе Рахманинова, небо все больше наливалось мрачной фиолетовостью, в такт оркестровым сфорцандо начали сверкать молнии, а потом и вовсе полил дождик – правда, не проливной, а по-летнему теплый и ласковый. Публику он почти не разогнал – тут сказалась и ее стойкость, и помогли оперативно раздаваемые организаторами дождевики всем желающим.

Опен-эйр в российских условиях (в отличие от античных амфитеатров Средиземноморья) осложнен не только капризами погоды, но и акустическими обстоятельствами, редко когда благоприятными. В самом центре Москвы мероприятию мешало многое – грохочущие ритмы, несущиеся из паркового ресторана или с палуб проплывающих по Москве-реке теплоходов, сигналы автомобилей с запруженной набережной: фон для оперных тонкостей оказался не самым подходящим. Подзвучка – еще одна ахиллесова пята наших фестивалей под открытым небом: динамический диапазон классической музыки весьма велик, выстроить тут все филигранно (да еще и с учетом особенностей оперного вокала) – дело очень сложное, пока российские звуковики все еще постигают это многотрудное искусство, хотя некоторые позитивные подвижки все же есть.

Опера была представлена в смешанном формате – концертном в своей основе, но с некоторыми элементами театрализации. Статику хора и солистов (взаимодействие между ними носило весьма символический, условный характер – режиссер Ирина Кудряшова) оживляли яркие костюмы – красная рубаха на Алеко, белые одежды у Земфиры и Молодого цыгана, старшее поколение – в черном, а зеленые платья «Мастеров хорового пения» хорошо сочетались с березками парка и подчеркивали родство героев оперы природным стихиям. Из квинтета солистов вокально безупречным можно назвать исполнение своих партий баритоном Дмитрием Орловым (Алеко), басом Григорием Соловьевым (Старик) и меццо Александрой Ковалевич (Старая цыганка): лирическая пара (Галина Барош – Земфира, Станислав Мостовой – Молодой цыган) убедила меньше. За цыганские танцы перед сценической коробкой отвечал Национальный русский балет «Возрождение» (худрук Валерий Анучин) – в черно-красных костюмах и движениях танцоров больше угадывались испанские, нежели цыганские мотивы, а луна, свидетельница нешуточных страстей «Алеко», была мультиплицирована в десятках больших и малых белых шаров, ловкая манипуляция которыми составляла важную часть хореографии.