Наталия Звенигородская
Впервые сочинение недавно ушедшего французского хореографа Пьера Лакотта показали на сцене Большого в ноябре 2013 года. А мировая премьера балета про благородного разбойника по сценарию Эжена Скриба на музыку Даниэля Обера в постановке Жозефа Мазилье состоялась на сцене Парижской оперы в 1857 году.
Тогда, продержавшись по разным причинам в афише лишь пару сезонов, спектакль исчез, оставив след в памяти балетоманов, но ничего материального для историков и сегодняшних поклонников аутентизма. Ни хореография, ни декорации не сохранились. Однако именно это привлекло внимание Лакотта, который предпочитал фантазировать на темы старинных балетов, сообразуясь лишь с известным стилем эпохи. В 80-х он ставил «Марко Спада» для Рудольфа Нуреева в Риме и Париже. Воссоздавал затем и на других сценах.
10 лет назад кропотливую работу с солистами Большого театра провели ассистенты хореографа Анн Сальмон и Жиль Изоар. Результат тогда впечатлил. Привыкшим к другому стилю москвичам дались и зернь мелкой техники, и грация, и легкость французской школы.
Сегодняшние молодые оказались совсем в иной ситуации. «Марко Спада» ушел из репертуара раньше, чем многие из них появились в труппе. Когда начали рваться годами наработанные международные связи, одна за другой отменялись ранее запланированные премьеры и заплат на все прорехи не хватало, 91-летний Лакотт дал согласие на возобновление. Трехактный балет пришлось возвращать к жизни в авральном режиме. Добиваться понимания и соблюдения стиля было некогда и некому. Репетировали по видео. Что вспомнили, передали из ног в ноги участники премьер десятилетней давности (в каждом составе они по одному-двое участвуют вместе с новичками). Отсутствие необходимой, формообразующей в данном случае ювелирной стилистической выделки сделало куда заметнее нелепости либретто про бандитов с вельможами и непомерную подчас затянутость танцевальных сцен, окончательно размывающих и без того едва уловимые сюжетные линии. Парадоксальным образом, однако, рельефнее высветились индивидуальности молодых.
Возведенный в нынешнем году в ранг премьера исполнитель заглавной роли Дмитрий Смилевски будто бы вступил в соревнование с самим Нуреевым, в иных ракурсах даже напоминал его (похоже, много смотрел видео). Как вызов принял изобилующую заносками партию Марко Спады, поставив во главу угла аккуратность и чистоту танца.
Елизавета Кокорева (в ранге балерины с 2023 года) в партии его дочери Анжелы продемонстрировала силу стоп (чего стоит хотя бы убийственная диагональ во втором акте) и не вяжущийся, казалось бы, со старинным балетом огромный шаг. При этом не сделала их самоцелью, сумев скрыть усилия и органично вписать технические приемы в образ. При очевидной силе в ее Анжеле ровно столько непосредственности и свежести, сколь надлежит иметь юной героине балетной мелодрамы, чтобы сохранить в этом сложном жанре естественность и не впасть в кукольную слащавость.
Ни разу не вышел из роли Алексей Путинцев (в сезоне 2022/23 стал первым солистом). А это непросто – за полную перипетий трехактную историю образ драгунского капитана графа Пепинелли никакого развития не получает. Все это время он должен демонстрировать влюбленность в маркизу Сампьетри. Три часа играть завидное постоянство и не наскучить… Путинцеву это удается. Он не впадает в излишний драматизм, но и в комиковании не пережимает. Никогда не стоит просто в ожидании своего выхода, одеяло на себя не перетягивает, но сценическое существование оправдывает в каждый момент.
Лауреат едва ли не всех существующих в России конкурсов, первый солист труппы с 2020 года Денис Захаров получил роль настоящего мистера Непостоянство. Князь Федеричи мечется между маркизой Сампьетри и Анжелой, волею авторов успев несколько раз переметнуться от одной возлюбленной к другой. Впрочем, оправдания столь шаткой позиции героя ни на сцене, ни в зале никто не ожидает. По данным и статям Захаров – истинный балетный принц. Чего ж вам боле…
