Отныне не только кинорежиссеры, но и руководители музеев участвуют в питчингах. Фото с сайта www.culture.gov.ru
Международные музейные взаимоотношения и выставочные обмены, которые выстраивались годами и десятилетиями, так же медленно, как формируется доверие, после 24 февраля рухнули. Правительство РФ ответило выпущенным Минкультуры запретом вывозить произведения искусства на выставки. Обмен предполается возобновить в 2023 году, но только с дружественными, с точки зрения политиков РФ, странами.
Уже смонтированную в конце февраля выставку о дуэли в Музеях Кремля разобрали, вернув экспонаты европейским музеям, и открыли с заменой экспонатов на российские. В петербургском Манеже не открылся проект недавно ушедшего классика современности Кристиана Болтански, сына эмигрантов из Одессы. Родственники художника справедливо отказались давать его работы в РФ. Мы не увидели Арчимбольдо в Пушкинском, Рембрандта в Еврейском музее (одним из кураторов экспозиции должен был стать известный на весь мир специалист по творчеству голландского мастера Гэри Шварц), современное искусство Индии в Третьяковке… И возможно, не увидим никогда. Культурные связи традиционно называли последней связующей нитью, но политика рвет ее очень быстро. Одним из первых заявил о разрыве связей с Эрмитажем его филиал в Амстердаме.
Музеи спешно переверстывали планы, а в случае международных проектов это годы подготовки, поиск спонсорских средств, вопросы транспортировки и страховки.
В России взят курс на другие традиции. Летом Минкультуры разослало музеям регламент, дабы предотвратить проведение выставок, «не соответствующих политике национальной безопасности». Теперь институции обязаны утверждать свои планы через защиту проектов в ведомстве. Помимо этой дополнительной ступени контроля их деятельности, не секрет, что музейные сотрудники могут лишиться должности, если публично озвучат политическую позицию, отличную от принятой правительством.
Музеи – не только как модные места (обратная сторона отметившего последнее десятилетие «музейного бума»), но и как пространство рефлексии – погружаются в изоляцию. Как и другие культурные институции. Внешняя изоляция усугубляется политикой изоляции внутренней: государство уже давно намерено поддерживать традиционные ценности, узко понимаемые. Но рефлексия не умеет ходить строем, ее воздух – полифония.
Понятно, что какие-то человеческие связи между специалистами сохранятся. Но в целом в изоляции и музейное дело, и, в частности, кураторское умение мыслить концептуально, а вслед за музеем-куратором и такое зрительское умение – станут буксовать. Одной из главных выставок последних лет, сложносочиненных, концептуализировавших материал, эпоху, был немецко-российский проект о романтизме в Новой Третьяковке. Назывался «Мечты о свободе».
Екатерина Трифонова 
