Дарья Курдюкова
«Механизм бессмертия» Ивана Плюща. Фото Дарьи Курдюковой
Выставка «Театр Плюща», сделанная музеем с галереей pop/off/art, открылась на третьем этаже главного музейного здания на Петровке еще в конце прошлого года, и сегодняшнему положению дел она тоже, увы, созвучна. У метафор нет срока годности. Фантомы прошлого оживают, чувство бессилия и неопределенности, из которых не вырваться, нарастает, а то, что хотелось бы представить спектаклем, остается жизнью. Эту историю в девяти главах, с работами последних 14 лет Иван Плющ рассказывает с эрмитажным куратором Дмитрием Озерковым.
Лейтмотивом театра как метафоры жизни, концентрированно проживаемого течения времени стали карусель и смазанные в кляксу краски. Универсальный символ детской забавы – карусельные лошадки сейчас то свалены в кучу в углу, то застывают в темной комнате большой каруселью в инсталляции «Механизм бессмертия», увешанной пошлыми разноцветными лампочками и, возможно, готовой со скрипом раскачаться на былые подвиги. Кляксы – характерный мотив живописи Плюща, они черными затеками выпрастываются из порожних, слепых золоченых рам, они же смазывают контуры, лица, конкретику на тех холстах, где рамы не пусты.
Гипсовые памятники советской античности (тема, мягко говоря, не теряющая остроты – в Новой Третьяковке сейчас показывают «Смену декораций» Гриши Брускина, см. «НГ» от 28.03.22), на картинах Плюща расцвеченные, вроде-как-живее-всех-живых, играют в футбол, крутят хороводы – и то ли на глазах рассыпаются, уходя в культурный слой, то ли из него возрождаются. Прошлое и будущее остаются в невыясненных отношениях, норовя ходить по кругу.
В тексте к проекту «Процесс прохождения» (для ретроспективы отобрали написанные к проектам Плюща в разное время разными авторами статьи, и в данном случае это хороший ход, они образуют плотный смысловой слой) Озерков напоминает, что художник жанр своих работ «определяет как «процесс прохождения». Вот это проживание времени, в котором сталкиваются личная и большая история, попытка определить свое место и (не)возможность времени противостоять – то, с чем работает Плющ.
«Процесс прохождения» запомнили после 2-й Уральской индустриальной биеннале 2012-го, Плющу потом вручили «Инновацию», а в 2014-м инсталляцию показали в параллельной программе Манифесты-10. В Екатеринбурге красная ковровая дорожка в обветшавшем здании концертного зала, который прежде был рабочим клубом им. Сталина, ДК Уралмаша, а изначально фабрикой-кухней, – вздымалась все выше и выше, аккумулировав под собой хаос старой мебели. Теперь эта расстеленная в «коридоре» дорожка «сшивает» главы ретроспективы, на нее становится одна из лошадей с карусели, а в финале на ней же лежит упавший на пол персонаж с той самой краской-кляксой, съевшей полтела. Объект (субъект?) называется «Переходные сущности», художник объясняет его через «страх глобальных изменений», ушедшую из-под ног почву, через «нестабильность/непредсказуемость», придающие «динамику ощущению жизни». Через путь, на котором «изначальные формы бытия изменены, а новые окончательно не сформированы». В общем, это герой нашего времени.
Время, которое Плющ показывает одновременно застывшим, подобно инертной массе, и динамичным, время, где контуры, а порой и сущности смазаны, изъято. Время, которое у художника не служит иллюстрацией конкретных событий эпохи, но в котором метафоры и фантомы прошлого обретают пугающие плоть и плотность. Время константного «Переезда» (как в одноименной инсталляции 2021 года с деревьями, частично «убранными» в коробы), реальное или внутреннее, но у Плюща ставящее вопрос о том, меняется ли при таких переездах сущность старого багажа, если вокруг по-прежнему неопределенность. Времена, где карнавализация, геймификация, инфантилизация сделались общим неврозом, попыткой заговорить себя, чтобы не было так страшно, чтобы была иллюзия власти над этим самым временем.
