Надежда Травина
Немногословный квартет пожилых мудрецов, в оригинале – обезьян (Валерий Барский, Михаил Чесноков, Борис Щербаков, Максим Учачев). Фото Елены Лапиной
Пока в Детском музыкальном театре продолжается масштабная реконструкция Большого зала, в его верхнем фойе состоялось очередное событие в рамках специального проекта «RE-конструкция». Режиссер Георгий Исаакян представил одноактную оперу классика немецкого экспрессионизма Пауля Хиндемита «Нуш-Нуши», написанную аж 102 года назад.
Худрук театра признался, что мечтал оживить это сочинение с тех пор, когда, будучи еще студентом ГИТИСа, обнаружил клавир в библиотеке Московской консерватории. И по факту он стал первым, кто поставил, пусть и в концертном исполнении, эту веселую историю «для бирманских марионеток», откровенно высмеивающую все оперные клише и тему Востока в музыке. Российскую премьеру «Нуш-Нуши» исполнили солисты и симфонический оркестр театра. За дирижерский пульт встал Артем Макаров – главный дирижер Башкирского театра оперы и балета, уже работавший с Исаакяном.
Нуш-Нуши –это фантастическое чудище, смесь крокодила и крысы, которого боится любвеобильный хозяин гарема Цатвай и его окружение. Правда, чудище никто не видит – и, кажется, оно существует лишь в воображении хитрого слуги Тум-Тума, эдакого бирманского Фигаро. Чтобы уйти от императора и не передавать любовные послания в его гарем, он изображает «бой» с Нуш-Нуши перед генералом Кисе Вайнгом: якобы спасенный, тот сразу же делает его своим оруженосцем.
В этом довольно абсурдистском запутанном либретто Франца Блея есть и другие, не менее колоритные персонажи – бог Камадэва, две баядерки, император Мунг Там Бийя, евнух Сосюля. Каждый из них уже своим появлением вызывает неподдельный смех. В утрированно-восточных экзотических костюмах (паранджа, чалма, шаровары) и в карикатурном театральном гриме солисты выглядели как персонажи популярного турецкого сериала «Великолепный век» – правда, пели по-русски. Георгий Исаакян сам перевел либретто оперы, отчего из-за фонетики языка она превратилась в бирманскую пародию на «Любовь к трем апельсинам» Прокофьева. «Нетронутым» остался лишь финал-эпилог, где двое юношей-поэтов и три девушки сливались в чувственной немецкой Lied, прославляя любовь.
Речитативная опера Хиндемита, усеянная интервальными скачками и другими всевозможными тесситурными перемещениями голоса, не вызвала трудностей у артистов. Квартет жен (Вера Азикова, Олеся Титенко, Людмила Бодрова, Елена Чеснокова) и вовсе был интонационно безупречен и свободен в исполнении – равно как немногословный квартет пожилых мудрецов, в оригинале – обезьян (Валерий Барский, Михаил Чесноков, Борис Щербаков, Максим Учачев).
Этой свободы не хватило, увы, главному герою Тум-Туму – Руслану Юдину, который, казалось, был скован нотным текстом своей партии (а так хотелось услышать от него больше куража и бесшабашности, как у моцартовских Фигаро или Лепорелло!).
Еще одним и, возможно, самым главным действующим лицом «Нуш-Нуши» стал оркестр, для которого Хиндемит написал роскошные симфонические картины в духе Римского-Корсакова и Рихарда Штрауса. Изысканная оркестровка – в партитуру введены такие «ориентальные» инструменты, как мандолина и английский рожок, – позволила буквально представить картины Востока: дворцы и пески, верблюды и жарко палящее солнце. Игривые ритмические переклички, звучные соло, мощные экзальтированные волны, сквозь которые просвечивали цитаты из «Тристана и Изольды» Вагнера, «Песни о Земле» Малера – эти и другие особенности партитуры музыканты оркестра воплотили на самом высоком уровне, целиком доверившись четкой стратегии Артема Макарова.
Теперь осталось увидеть, как «Нуш-Нуши» обретет свой сценический вид: Георгий Исаакян обещает, что после реконструкции в следующем театральном сезоне публику будет ждать полноценный спектакль.
