Дарья Борисова
Европейские институции отозвали фильмы из специальной программы в рамках выставки. Фото агентства «Москва»
«Многообразие. Единство. Современное искусство Европы. Берлин. Москва. Париж» – эта масштабная выставка должна была закрыться в Третьяковке 13 марта, но – с некоторыми потерями – она дотянула лишь до 8-го. Начиная с 24 февраля художники стали отзывать свои работы, а из сопровождавшей выставку кинопрограммы изъяли два фильма по требованию тех европейских институций, которые предоставили права на показы.
Напомним, что проект «Многообразие. Единство. Современное искусство Европы» задумали директор Третьяковской галереи Зельфира Трегулова и председатель немецкого Фонда искусства и культуры Вальтер Смерлинг. Выставка открылась в начале лета 2021 года в Берлине, в здании старого аэропорта Темпельхоф, а в ноябре переехала в Москву, в залы Западного крыла Новой Третьяковки. Следующий пункт маршрута, по плану, Париж. В составе выставки работы 90 художников разных поколений, из разных стран Европы и России. Их отобрали несколько кураторов (также из разных стран), которые свою цель обозначили так: «исследовать художественный облик Европы и попытаться осмыслить современный общеевропейский художественный ландшафт, открывшийся после падения железного занавеса».
И вот этот «павший» занавес вновь стал опускаться над сценой, да так стремительно, будто приводные механизмы были недавно и щедро смазаны машинным маслом. В день начала спецоперации в Украине Чешский культурный центр в Москве заявил о приостановке своей деятельности и отменил запланированный на 24 февраля в Третьяковке показ фильма Яна Шванкмайера «Безумие» (вопрос: не возымела бы акция Чешского культурного центра большую силу, если бы они фильм с таким названием оставили в московской программе?..). 5 марта не состоялся показ португальского фильма «Виталина Варела» Педру Кошты, получившего в 2019 году Гран-при кинофестиваля в Локарно. Нельзя сказать, что культурная Москва содрогнулась от такого наказания, потому что, увы, аудитория кинопрограмм Третьяковской галереи невелика. Зато те фильмы, которые все-таки были показаны после 24 февраля, заиграли в новом контексте интересными красками.
Третьяковский цикл показов «Европейский выбор: лучшие национальные фильмы Европы XXI века» был составлен самой Европой – фильм-делегат от каждой страны выдвигался какой-то авторитетной киноинституцией этой страны (киноархивом, синематекой или исследовательским отделом национального кинофонда). Интересно, что во многих случаях страна предлагала для показа в Москве вовсе не самый раскрученный фильм. Например, литовская «Бегунья» 36-летнего Андрюса Блажявичюса – довольно ординарное малобюджетное европейское кино, какого всегда полно в параллельных программах Берлинского, да и Каннского кинофестивалей. Фильм снимался в 2019-м. Когда смотришь его сегодня, после 24 февраля 2022 года, взгляд цепляется в первую очередь за виды военизированных патрулей на тихих улицах Вильнюса (уточню: история Блажявичюса – не футурологическое фэнтези с претензией на провиденциальность, а вполне себе камерная житейская драма). «Такое впечатление, что началась война», – говорит героиня, оборачиваясь на невесть откуда взявшиеся бронированные машины цвета хаки. Ее товарка, молодая мать, в ответ на комплимент по поводу внешности младенца с облегчением выдыхает: «Правда? А мне поначалу казалось, что он на Путина похож. Но я себе сказала: не бойся, вырастет – выправится».
Делегированная Словацким киноинститутом картина «Слуги» Ивана Остроховского снята в 2020-м, а действие ее разворачивается в социалистической Чехословакии. В аннотации сказано, что это начало 80-х, но автору явно важнее было создать некий вневременный, обобщенный образ соцлагеря. Например, свои мокрые дела братиславские гэбисты совершают под железнодорожным мостом, и над ними громыхает бесконечный эшелон с зачехленными танками – может, это мрачный привет событиям 1968 года? Фильм довольно манерный и подражательный (революционная эстетика «Иды» режиссера Павла Павликовского и оператора Рышарда Ленчевского, очевидно, оказала большое влияние на автора «Слуг»), но материал интересный: реалии жизни католического духовенства в Чехословакии времен развитого социализма. Впечатляют сцены заседаний на съезде церковных деятелей, прикормленных режимом. Одинаковые люди в одинаковых серых костюмах с непроницаемым видом слушают очередного оратора. Его речь сводится к тому, что, по большому счету, христианской церкви с социализмом по пути. На заднике – католический крест и серп-и-молот. Периодически серые люди в зале вскидывают руки и единогласно голосуют, не приходя в сознание. В братиславской же семинарии тлеет смута. И направляется туда органами госбезопасности товарищ майор – симпатичный, обаятельный, натасканный на работу с интеллигенцией. Ректор ему не мешает, ибо «надо сохранить семинарию любой ценой». Более того, семинария готова принести силовикам жертву в виде одного агнца-воспитанника. Не дождавшись расправы, тот сам на себя наложит руки – то есть кровь прольется и семинария заживет спокойно до следующего юношеского порыва к правде.
«Слуги» Остроховского неминуемо воскрешают в памяти поздний шедевр Агнешки Холланд «Неопалимая купина» – фильм о событиях, которые повлекло за собой самосожжение студента Яна Палаха (он пошел на этот отчаянный шаг в знак протеста против оккупации Чехословакии советскими войсками в 1968 году). Кино из стран бывшего соцлагеря и бывших прибалтийских республик СССР транслирует как минимум неутихающую боль от обид, нанесенных советским режимом народам Европы. А как максимум – не спадающее напряжение, тревогу, обеспеченную соседством России.
Завершилась кинопрограмма Третьяковки «Европейский выбор» российским фильмом «Трудно быть богом» Алексея Германа-старшего. Это был выбор Госфильмофонда, вернее, главного искусствоведа ГФФ, маститого историка кино Евгения Марголита. В обосновании своего выбора он написал, что это кино «на вырост». Может, уже и не «на вырост»... Напомним, что «Трудно быть богом» – история про то, как просвещенный «прогрессор» был заслан на планету отсталых, нищих, но чрезвычайно агрессивных представителей «гуманоидной цивилизации». И не довелось «прогрессору» разжечь светоч прогрессивной мысли в сером воздухе Арканара. Довелось заразиться тошнотворным духом тупой борьбы всех со всеми. Земляне забрали своего изможденного посланца и сделали свой выбор: уйти из Арканара.
