Смешанные чувства технологий. В Мультимедиа Арт Музее придумали новую биеннале

Искусство будущего выглядит довольно смело, особенно в условиях музея. Фото агентства «Москва»

Именно в Мультимедиа Арт Музее (МАММ) появилась первая в Москве биеннале – в 1996-м, в год основания институции, тогда еще называвшейся Московским домом фотографии, здесь стартовал фестиваль фотографии. Новую – Первую международную биеннале «Искусство будущего» с фокусом на новые технологии – равно удобно связать и с 25-летием МАММ, и с Годом науки и технологий, и со ставкой на взаимодействие с регионами, в котором активно конкурируют крупные отечественные музеи. 60 проектов, из которых 23 иностранных, а некоторые российские сделаны специально под выставку, под завязку заполнили весь музей, напоминающий теперь большой аттракцион с компьютерными играми, хитростями нейросетей и прочими продуктами digital-эпохи.

«Искусство будущего» выглядит как дитя пандемийной эпохи, может быть даже, как дитя карантина. Столько времени у мониторов мы вынужденно проводили во время самоизоляции. Хотя не то чтобы смотр медиаискусства – breaking news, самый известный такой фестиваль, Ars Electronica в Линце, появился в 1979-м. В Москве на science art специализируется Laboratoria Art & Science Дарьи Пархоменко, работающая сейчас в Западном крыле Новой Третьяковки; медиаискусством с акцентом на видеоарт давно занимается Ольга Шишко, прежде руководившая Центром МедиаАртЛаб и проводившая в Москве Медиафорум, а потом возглавившая отдел кино- и медиаискусства в Пушкинском музее.

В этом смысле «Искусство будущего» должно стать чем-то вроде аккумулирующего в Москве разные силы смотра, эдаким решительным, объединяющим аккордом. Правда, ни той ни другой институции в партнерах не видно – возможно, это дело будущего. Уже сейчас «Искусство будущего» выглядит эффектно, выставлено с эффектом изобилия и с многообещающей «заставкой». Музейный атриум отдан «Туннелю данных» Рефика Анадола, где на огромном экране переливаются цветные снимки, данные с космических аппаратов, полученные в рамках сотрудничества художника и режиссера с NASA, а сбоку стоит «Читатель», 3D-скан тела британского художника Stanza, читающий и воспроизводящий на маленьких экранах отрывочки книг, изданных с середины прошлого века и хранящихся в Британской библиотеке.

Художники с мировым именем, как Энтони Гормли, за VR «Лунатиком» которого выстроилась очередь, или Михаль Ровнер, выставку которой МАММ показывал шесть лет назад, с огромными отпечатками и видеоинсталляцией «Механизм», где крошечные человеческие фигуры складываются в (движущиеся) полосы, – демократично экспонируются рядом с выпускниками Школы Родченко.

Самым консервативным по форме (графика), но не теряющим футуристичности содержания оказался Павел Пепперштейн с известной серией «Победа над будущим». О том, что могут новые технологии (и чего они не могут), тут поют не в унисон, но хором. Вам сулят потерю ориентации во времени и пространстве перед вечно меняющимся свето-звуковым «лабиринтом» – «Нулевой отметкой» Nanotek Studio, и иногда это даже нужно. А вот голландская художница Симон С. Никиль, к примеру, в видео «Слоновий сок» представляет, как призванные облегчить задачу работодателям системы искусственного интеллекта, которые анализируют видеоролики с рассказами о себе потенциальных сотрудников, могут сыграть с обеими сторонами злую шутку попросту из-за ошибок в чтении. Анна Толкачева антиутопично перевела на язык новых технологий Евангелие от Матфея («Новый Завет. Новый интерфейс»): нажав на одну из 33 кнопок («человек», «Господь/бог», «слышать», «говорить», «взять»…), зритель слышит первый из стихов с означенным словом. Что это добавляет к пониманию всего текста, не очень понятно.

Компьютерные игры как основа будущих телевыпусков новостей («Новости» Павла Чекулаева), путешествие по страшному миру в пору «песочной язвы» («Мор. Утопия» Николая Дыбовского и студии Ice-Pick Lodge), NFT Филипа Колберта «Лобстер в Гуггенхайме» как ироничная возможность устроить себе выставку где угодно, потребление и мусор, губящие мир («Сверхпотребитель» Аристарха Чернышева и «Полигон» Екатерины Балабан), технобиологические инсталляции вроде «Метаболы» группы 18apples, где нейронные сети сотрудничают с биопринтером, – само обращение к новейшим технологиям говорит о том, что МАММ не боится перемен. Однако на выставке колесо обозрения крутится и крутится, то заигрывая, то устрашая, а главным вопросом остается принцип построения маршрута. Между этажами светятся цитаты великих, от Блеза Паскаля («Прошлое и настоящее – наши средства, только будущее – наша цель») до Ильи Кабакова с его «В будущее возьмут не всех», но распутаться попавшим в технологическую сеть и они не очень помогают. Другая цель биеннале, к которой, к слову, будет еще запущена платформа цифрового искусства artforfuture.art, – провезти потом технологическое искусство по регионам – пока выглядит понятнее остальных.