В новом Доме культуры переснимают "Санта-Барбару", хотят в Москву и на карнавал

Автор проекта реконструкции ГЭС-2 – знаменитый архитектор Ренцо Пьяно. Фото агентства «Москва»

Выставки над и главным образом под землей, киноконцертный зал-трансформер, библиотека, березовая рощица с инсталляцией «Пространство света», созданной классиком арте повера Джузеппе Пеноне, набережная с наделавшей шуму «Большой глиной» Урса Фишера, к которой приставлен охранник, – открытия Дома культуры ГЭС-2 ждали долго, переносили, и вот наконец двери распахнулись с помпой, приезжали даже Владимир Путин и Сергей Собянин. У фонда Леонида Михельсона V-A-C, давно известного своими проектами, имеющего площадку и в Венеции, появился постоянный московский адрес. Стараниями Ренцо Пьяно – который стал бы классиком архитектуры, даже сделай он лишь Центр Помпиду, – индустриальная архитектура преобразована под культурную индустрию. И пока впечатление от архитектуры перевешивает все прочие.

Жизнь ГЭС-2 на ближайшие годы расписана по сезонам (см. «НГ» от 01.12.21), первый отдан «Санта-Барбаре». Под руководством исландского художника Рагнара Кьяртанссона и режиссера Асы Хельги Хьорлейфсдоттир на глазах у публики день за днем и серию за серией до 13 марта переснимают первую и самую долгоиграющую американскую мыльную оперу в истории российского телевидения. Съемочная площадка, реквизит, актеры – все тут. В смысле формата работы с современным искусством это самая необычная часть старта Дома культуры, к тому же названная перформативной «Живой скульптурой», но содержательно идея не ясна. Знакомство московской публики с Кьяртанссоном началось два года назад тоже с длинного перформанса «Печаль победит счастье», звучавшего-показанного-прожитого на сцене Театра Маяковского. Печаль/счастье стало откликом на некогда сказанную художнику его отцом, театральным режиссером Кьяртаном Рагнарссоном, фразу: «Быть человеком прекрасно, но печально».

В целом именно Кьяртанссон – главный герой нынешнего открытия.

С выставками пока все любопытнее, чем с сериалом, их две, и одну – «В Москву! В Москву! В Москву!» курирует как раз Кьяртанссон (с женой Ингибьорг Сигурьондоттир), одновременно став ее основным по количеству работ участником. Поставив в 1981-м в Хельсинки «Трех сестер», отец Кьяртанссона отправился в Москву увидеть спектакль Юрия Любимова и был поражен тем, как режиссер представил «тоску по недостижимому». В семейной мифологии этой исландской семьи тоска обернулась анекдотом, когда спустя несколько лет американский режиссер Джей Ранелли навестил их по пути из Москвы, заявив, что сестрам все-таки удалось туда добраться: мол, Ольга, Маша и Ирина – имена написаны на бейджах – работают в «Макдоналдсе»… Сделанная Кьяртанссоном реконструкция потерянной фотокарточки с девушками 1990-х стала одной из работ, иллюстрирующих эту шутку.

Идея проекта заключается в том, чтобы произведения Кьяртанссона, его темы и методы работы вступили в диалог с созданным другими художниками. Ему, например, интересно визуализировать ход времени, пытаясь, иногда в ироничной форме, отрефлексировать произошедшие изменения (об этом, кстати, и его «Санта-Барбара», но эффект, как уже говорилось, пока туманен, об этом же и «Печаль победит счастье», документация вошла в нынешнюю выставку). Вот показанная в павильоне Исландии во время 53-й Венецианской биеннале живописная серия «Конец – Венеция»: во время мостры Кьяртанссон 144 раза писал художника Палла Хаукура Бьорнссона. На холстах происходит – буквально ничего, фестивальные дни сливаются один с другим, пока «глазеющие незнакомцы», как пишет Бьорнссон, «ищут того, что стоит их денег». Неподалеку – видео «Отчаяние» самого Бьорнссона, тоска, возведенная в куб, пока он восседает на белом постаменте в белом кубе.

Одна из линий проекта «В Москву!» показывает взгляд художников в момент нахождения внутри и вне той или иной ситуации. В некоторых случаях авторы работ становятся героями других произведений, как музыкант Джейсон Моран. Его инсталляция «Постановка: Танцевальный зал «Савой» – один из символов торжества джаза, созданного угнетенной расой. Потом сам Моран станет персонажем «Сцен из западной жизни» Кьяртанссона, тоже, к слову, не раз появляющегося в кадре, эффектнее всего в своем девятиканальном видео «Посетители», что снято на одной американской ферме и вполне богемно «воспевает тоску и утрату». По-другому взгляд снаружи и изнутри работает в фотосерии Ольги Чернышевой «В Москву»: камера фокусируется на портретах водителей, стремящихся в город по работе – через стекла город отражается на уставших лицах. Вояж виртуальный, чудесная и печальная фикция составила фотосерию Уннара Эрна «Долгое путешествие души – следуя за подсознанием», там безвестный переплетчик играет в туриста, фотографируется как человек мира – на самом деле он не покидал родных краев, а его окном в мир были суда, заходившие в гавань Рейкьявика.

Финальную, как ее называют в ГЭС-2, выставку открытия, уже преимущественно с российскими участниками – «Я моторы гондолы разбираю на части. Карнавал в четырех действиях», – курируют Мария Крамар, Андрей Паршиков, Ольга Цветкова и Елена Яичникова. Формально она посвящена переизобретению карнавала, «каким он может быть сегодня». Но помимо, скажем, перформанса американского художника Майкла Портного (единственного тут иностранца) с документацией перформанса «100 эффектных выходов», обыгрывающего клише поведения в том или ином сообществе, здесь есть и рисунки к «Карнавалу вытесненных желаний» Глюкли (Натальи Першиной-Якиманской) и к «Фабрике найденных одежд» – шествию беженцев, устроенному в Амстердаме в 2017 году. И новый, этого года, фильм Ольги Чернышевой «Отображения тонкого вида», посвященный пандемийному времени: рабочий гонит воздуходувкой одноразовые перчатки. Стоило ли вписывать это видеоэссе, простое по форме, но одно из самых пронзительных в проекте, в карнавальную тему, пусть и с формулировкой, что оно «скорее означает окончание уличных празднеств», вопрос к кураторам и, видимо, не для праздничного открытия.

Когда-то из бывшего кинотеатра «Ударник» фонду Шалвы Бреуса так и не удалось сделать музей, по соседству Леониду Михельсону из ГЭС-2 сделать гигантский, эффектный Дом культуры удалось. Появление новых площадок современного искусства, связанное с огромными финансовыми вложениями и возможностями, само по себе, конечно, хорошо. Оно бы должно усиливать конкуренцию, например, с тем же «Гаражом» (недавно вновь объявившим о работе над вторым своим зданием, павильоном «Шестигранник»), который наряду с ГЭС-2 входит в «Музейную четверку». Вопрос здесь, как и к любому новому культурному пространству, в том, чем его будут наполнять. Первые проекты – добротные, хотя и без ощущения откровения: так и принято показывать современное искусство. Если вернуться к тому, что «Печаль победит счастье», – пока пространство побеждает наполнение.