К Элизе, к целому миру

Дмитрий Илларионов и Борис Андрианов на репетиции пьесы «Элиза, мой мираж». Фото © Пресс-служба фестиваля

В Москве проходит фестиваль виолончельного искусства, созданный усилиями виолончелиста Бориса Андрианова. Каждый год на крупных музыкальных площадках столицы случается без преувеличения грандиозный праздник виолончельной музыки с участием именитых исполнителей, которые представляют свой инструмент в самых разных ипостасях. Нынешний фестиваль – не исключение. Виолончель в привычном камерно-квартетном составе и в непривычном джаз-бэнде, солирующая в оркестре и аккомпанирующая фортепиано, удивляющая неисчерпаемым богатством тембров, приемов, звучаний, – такова концепция Vivacello-2021, расширившая масштаб своих поисков. Жаль только, что в последний момент отменился самый интригующий концерт – спектакль танцевальной труппы Šeiko Dance Company с участием Клайпедского виолончельного октета.

Несомненным плюсом и отличительным знаком качества фестиваля является тот факт, что в программах звучат мировые премьеры современных композиторов. Тон этой замечательной традиции задал недавно почивший мэтр Кшиштоф Пендерецкий, представивший на первом фестивале свое Concerto grosso, а далее эстафету перехватили пьесы Павла Карманова, Алексея Рыбникова, Гии Канчели, Майкла Беркли и т.д. В этом году программа Vivacello включает в себя целых три сочинения максимально непохожих, стилистически противоположных другу другу авторов. Первый – довольно популярный в нашей стране Габриэль Прокофьев, чей Концерт в диалоге с Концертом его великого деда еще только предстоит услышать – возможно, если не вертушки, то нечто неакадемическое точно будет звучать в этом опусе. Музыка двух других композиторов была исполнена уже на самом открытии фестиваля, фактически разбавив тем самым Второй виолончельный концерт Гайдна, своего рода азбуку виолончелистов. Большой симфонический оркестр имени Чайковского под управлением Дмитрия Яблонского (он же солировал в сочинении венского классика) сыграл пьесу француза Анри Дютийё, который, как удачно заметил один из критиков, олицетворял живую историю музыки XX века. «Целый мир вдали» – тонкая, постимпрессионистская музыкальная картина, вдохновленная поэзией Бодлера: каждую часть предваряют название и строки из его сборника «Цветы зла», заботливо процитированные со сцены ведущим Артемом Варгафтиком. Звуковую статичность, зыбкость оркестра, заполняющего пространство шорохами, вибрацией, словно ускользающими мотивами, подчинял себе лирический монолог виолончели – в руках специального гостя вечера Ксавье Филиппса, чья запись этого Концерта Дютийё была номинирована на «Грэмми», инструмент воспроизводил поэтические высказывания, произнесенные со всей искренностью, в страстном порыве.

Еще одним таким порывом и самым настоящим признанием в любви стала пьеса «Элиза, мой мираж» французского композитора, дирижера и гитариста Самуэля Струка, знакомого фестивальной аудитории еще с позапрошлого года. Тогда он посвятил премьеру своей маленькой дочери, в этот раз – любимой супруге Элизе (как и положено, ставшей музой для своего художника). По его словам, «пьеса поднимает проблему соотношения между духовным и материальным: как рождаются чувства, как они трансформируются при контакте с реальностью и мгновенно исчезают. Это участие в сентиментальном путешествии двух одиночеств, сплетающихся в одну жизнь». Два «одиночества», гитара и виолончель, непрерывно вели эмоциональный диалог, уступив друг другу лишь в сольных каденциях: Борис Андрианов и Дмитрий Илларионов мастерски переводили эту идею с языка чувств на язык музыки (виртуозные пассажи и другие технические сложности не стали помехой). Сам Двойной концерт, вобравший в себя интонации танго Пьяццоллы, фламенко, джаза, французской шансон и других жанров, стал своего рода постмодернистским концентратом музыкальных признаний в любви – а учитывая то, что к своему опусу Струк добавил собственный белый стих, еще и поэтических. К счастью, сама же Элиза оказалась не миражом и слушала этот инструментальный мадригал в «Зарядье»: вот бы удивился Бетховен, узнав о такой материализации своей далекой возлюбленной.