Вероника Словохотова
Авангард Леонтьев в роли Эйнштейна завораживает публику. Фото предоставлено Театром Олега Табакова
Две постановки Владимира Машкова в Театре Олега Табакова попали в центр внимания театралов. Спектакль «Ночь в отеле» по пьесе британского драматурга Терри Джонсона теперь будет идти на Сухаревской сцене с обновленным составом. А детектив «И никого не стало» по пьесе Агаты Кристи получил премию «Московского комсомольца» как лучший спектакль большой формы в категории «Мэтры», Александр Рукавишников был признан лучшим художником, а Анна Чиповская – исполнительницей лучшей женской роли второго плана.
Жанр «Ночи в отеле» – комедия относительности. Имена героев не названы, обозначены лишь их занятия, однако за масками угадываются Альберт Эйнштейн, Джозеф Маккарти, Мэрилин Монро и ее муж Джо Ди Маджо. По фантазии драматурга они встречаются в номере нью-йоркского отеля в 1954 году. Художник Сергей Тырин в деталях создает интерьер: широкая кровать, кресла, чайный столик, плотные шторы и, конечно же, вид мегаполиса из окна. На сцене, с одной стороны, реальные личности, с другой – все-таки абстрактные категории, потому что действующие лица здесь воплощают разные стороны человеческой природы. Профессор (Авангард Леонтьев) – разум, Актриса (Анастасия Тимушкова) – чувственность, Бейсболист (Сергей Угрюмов) – довольство примитивными, животными потребностями, а Сенатор (Александр Фисенко) – стремление к власти.
Теория относительности превращается в метафору, вокруг которой закручивается сложный философский разговор, впрочем, на первый взгляд больше похожий на бытовую ссору. Герои рассуждают о центре вселенной, а метафорически – о том, какая сила должна владеть человеком: от этого будет зависеть его взгляд на жизнь, ведь «все измерения пространства и времени неизбежно относительны и связаны с наблюдателем». Но когда одна из сил перевешивает, она либо оказывается неполноценной, либо, наоборот, настолько разрушительной, что губит остальные. У Мэрилин нет детей, что символизирует бесплодность страсти самой по себе. Власть приносит насилие – Сенатор бьет Мэрилин в живот, а у Эйнштейна забирает рукопись с расчетами. «Тупому» Джо, чья жизнь – «сплошной условный рефлекс», присущи зверская агрессия и простая человеческая жалость: он одинаково способен на убийство и нежные ухаживания. Вечное сияние чистого разума опасно – Профессор может уничтожить человечество, отсюда в пьесе возникает образ детей, сожженных в атомном огне. Авангард Леонтьев проводит невероятную по мощности сцену, когда Профессору чудится ядерный взрыв. Актер не позволяет Эйнштейну истерить и рвать на себе волосы, напротив. Гений в отрешении замирает и смотрит на трагедию с испуганным удивлением ребенка, который не ожидал, что своими шалостями устроит мировую катастрофу, и в то же время – с горечью раскаявшегося старика. Режиссер, делая ставку на героя Леонтьева, говорит, что именно разум должен упорядочить хаос и отказаться от главенства, потому что гармония во внутренней вселенной человека возможна только в том случае, когда все ее силы будут уравновешены.
Спектакль «И никого не стало» получился даже не детективом, а напряженным психологическим экспериментом. Владимир Машков наблюдает, как тонкая душевная организация героев упрощается до первобытного «бей или беги». Все вокруг начинают подозревать друг друга и постепенно забывают о светских условностях в попытке спастись. Но боятся они не столько самой смерти, сколько неотвратимого закона, по которому развиваются события в их новом мире, – и этот закон может быть таким же незамысловатым и алогичным, как детская считалочка про десять маленьких индейцев.
На роль Веры Клейторн (изначально ее играла Анна Чиповская) – единственной женщины на острове, кроме служанки, – театр был вынужден искать срочную замену. Секретаршу впервые исполнила Ксения Утехина. Она рекордно быстро выучила текст и не только вошла в образ, но сделала это в манере, максимально близкой первой исполнительнице. Утехина выполнила свою экстремальную задачу на пятерку, но если актриса будет и дальше работать с этим материалом, ей понадобится уйти от дубляжа Чиповской и предложить публике самостоятельную трактовку.
В финале должны погибнуть все, с каждой новой смертью с камина пропадает фигурка маленького индейца. На этом необитаемом острове Вера и Филипп (Евгений Миллер) остаются вдвоем, как Адам и Ева. Однако если те были прародителями, то герои в постановке Машкова оказываются последними людьми на земле. Возможно, поэтому в сценографии Александра Рукавишникова появляются тяжеловесные зловещие скульптуры тотемных индейских животных – очевидно, они не только служат частью интерьера особняка, но и отражают сущность действующих лиц. Такой зверинец уже не имеет ничего общего с эдемскими кущами. Это искаженный, уродливый мир, им правят жестокость и абсурд. И хотя Филиппу – Адаму в конце света – удалось изменить финал считалочки на «с тобой мы поженились», это не отменило приговора анонима. И все равно никого не стало.
комментарии(0)