Кремлевские звезды для примадонны. Анна Нетребко отметила юбилей

Поздравить диву прилетел и легендарный Пласидо Доминго. Фото РИА Новости

Анна Нетребко отметила 50-летие в Государственном Кремлевском дворце в день своего рождения трехчасовым гала-концертом, в котором отдала дань и любимой опере, и неизбежному в таком пространстве легкому и слишком легкому жанрам.

Анна Нетребко, как и полагается любому кумиру, настоящему идолу многомиллионной толпы, иконе стиля, у каждого своя. Каждый хочет в мечтах обладать ей по-своему, иметь от нее свои ожидания и исполнения тайных желаний. Интеллектуал всегда ждал от нее новых оперных откровений, а поклонник попроще – новых видео в инсте. Дива ценит свою армию фанатов, всегда благодарит, отвечая взаимностью и академическим гурманам, и охотникам за светской хроникой, но при всех их ожиданиях всегда остается самой собой и делает как, как хочется ей. Когда она только начинала свою карьеру, не стеснялась говорить о том, что плевать хотела на разные мнения о ее «пионерском» голосе, каким за ее спиной его квалифицировали многие профессора консерватории. Игнорирует она молву и сегодня, когда все лучше ее знают, как и что она должна петь в ее новом возрасте. И уж точно не такие «мнения» сделали ее мировую карьеру, но она сама своим личным упорным невидимым трудом, понимая, каким даром наделена от природы. Когда речь заходит об оценках качества ее пения сегодня, все, как по чьей-то отмашке, резко становятся дипломированными и остепененными председателями экзаменационной комиссии, вынося самые строгие приговоры, правда, как правило, зачастую делая это на языке вокзальных перебранок. Корабль же дивы с присущим ей духом авантюризма как плыл, так и продолжает плыть с гордо поднятой головой по бушующему океану современности.

Победителей ведь не судят. Именно сопрано по имени Нетребко удалось явить миру тот самый пресловутый «комплекс оперного певца нового поколения», предполагающего не только выдающиеся вокальные данные, с какими Анна восходила на олимп, но и неотразимую внешность, ослепительную харизму, говоря по-русски – очарование, за которое готовы выкладывать кругленькие суммы опероманы всего мира. Она создала свой личный бренд, о котором легко могла бы написать книгу, но сделает это, вероятно, чуть позже. За четверть века своей феноменальной карьеры она спела столько партий, сколько спели единицы оперных звезд прошлого. Большим количеством партий могла похвастать, к примеру, меццо-сопрано Криста Людвиг, начинавшая с более легких, колоратурных и завершавшая карьеру тяжелыми вагнеровскими ролями. Анна Нетребко показала миру, какой живой, правдивой, а не искусственной в переживаниях, естественной, а не статичной в движениях и взаимоотношениях с партнерами может быть оперная певица. Как от ее моцартовской Сюзанны, так и от кровавой вердиевской леди Макбет невозможно отвести глаз. Анна дарит своим героиням магнетизм киногеничного обаяния. В своих ярких интерпретациях она являет драгоценный сплав музыки и слова, оперы и драмы, мысли и действия, благодаря которому искусство оперы сохраняет свою силу и смысл, за что ее обожают все дирижеры. Марис Янсонс, планировавший выступить с ней, так характеризовал ее в одном из интервью последних лет: «Вот Анна Нетребко – умница, знала, когда перейти на более тяжелый репертуар, потрясающе рассчитала свои силы. Это говорит о ее музыкальной интеллигентности. Надо иметь сильный характер, чтобы не все советы принимать. Это говорит о ее уме».

Понятно, сколь высоки были ожидания от юбилейного концерта главной оперной дивы мира в самом сердце столицы – в Кремле. Кто-то готовился к официозу (все же под боком у президента), кто-то был готов к непредсказуемостям (все же авантюрный дух дивы, этот официоз отрицающий). Но все решил отвязный деньрожденческий формат, выстроивший концерт как серию бегло подготовленных импровизаций, как если бы все происходило за очень большим столом со скатертью-самобранкой, где есть все, что ни пожелаешь. Первое отделение посвятили опере, но в этом зале, где слышным можно быть только в микрофоны, ждать каких-либо звуковых откровений не стоило по определению. Сомнений в этом не осталось после того, как пронесся торжественный видеозачин концерта в стилистике «Звездных войн» с видами разных планет-стран, где выступала юбилярша – от Пекина до Сиднея, от Нью-Йорка до Санкт-Петербурга, –и прозвучал первый номер – ария Турандот In questa reggia, ставшая в последние годы любимой арией виновницы торжества. Певица была безмерно счастлива выступить в этой партии минувшим летом на фестивале в Арена ди Верона, в чем призналась автору статьи. Микрофоны засбоили сразу, не выдержав напора полноценного академического звука большой певицы, привыкшей к условиям нормальной акустики оперных театров. Из-за плохой работы звуковиков пострадали выступления многих певцов, не собиравшихся как-то прибирать звук в своих ариях, дуэтах и ансамблях ради соответствия микрофонным стандартам. После бриндизи из «Травиаты» выступил с куплетами Эскамильо из «Кармен» Бизе бас Ильдар Абдразаков, с которым Анна Нетребко пела и в «Свадьбе Фигаро» Моцарта, и в «Лючии ди Ламмермур» Доницетти. Давний друг Анны – мексиканский тенор Роландо Вильясон, с которым записана та самая судьбоносная «Травиата» Вилли Деккера на Зальцбургском фестивале, привез редкую небольшую арию из «Сида» Массне. Чертом из шкатулки выпрыгнул на сцену Николай Цискаридзе, который после словесного выступления неожиданно блеснул и искусством фуэте в пасторали «Искренность пастушки» из «Пиковой дамы» Чайковского. Эта пастораль всплыла в связи с дуэтом Прилепы и Миловзора, которыми стали Анна и ее подруга со студенческой скамьи – меццо-сопрано Елена Жидкова. Баритон Лука Сальси, с которым Анне в декабре предстоит открывать сезон в Ла Скала в «Макбет» Верди, шикарно блеснул подлинным итальянским вокалом в актуальной арии Риголетто «Куртизаны, исчадье порока» из одноименной оперы Верди. Ему адекватно на безупречном итальянском ответил Юсиф Эйвазов, муж юбилярши, готовящийся к дебюту в этой партии в «Богеме» Пуччини в Метрополитен-опера весной. Напоминанием о счастливых днях белькантовых дебютов главной героини вечера стал секстет из «Лючии ди Ламмермур». Немецкий гость вечера баритон Михаэль Фолле исполнил романс Вольфрама из «Тангейзера» Вагнера, а Хибла Герзмава – одну из фирменных партий Нетребко – Tacea la notte Леоноры из «Трубадура» Верди. Звездной роскошью веяло от квартета из последнего акта «Риголетто» Верди. Маэстро Доминго щегольнул своей баритоновой удалью в арии Жерара из «Андреа Шенье» Джордано. Студенческой удалью дыхнуло от еще одного финального ансамбля – на сей раз из «Севильского цирюльника» Россини, завершившего цельное первое оперное отделение вечера.

Второе прошло под знаком crossover. Анна Нетребко словно попыталась дать понять, что не стоит так уж иерархично враждовать академическому и неакадемическому искусствам, ибо слишком много у них общего на сцене-эстраде. Оно открылось венецианским дуэтом из «Сказок Гофмана» Оффенбаха, в котором Анна Нетребко и Елена Максимова вышли в зеркалящих друг друга серебряных платьях Джульетты и Никлауса. Анна сменила за вечер около десятка платьев одно экстравагантнее другого. «Гранада» с ее незаменимым певцом в лице Доминго положила первый кирпич в сторону неакадемического, после чего пышно слушался дуэт из сарсуэлы «Дикая кошка» Мануэля Пенеллы в стильном исполнении Нетребко и Вильясона. Тихой кульминацией вечера стал дуэт Ганны и Данило из «Веселой вдовы» Легара, где Анну окончательно покинул стресс и начался высокий свободный полет, в котором ее партнером выступил Михаэль Фолле. Партия Ганны в этой опере в руках умного интенданта могла бы стать еще одной отличной, коммерчески успешной хотя бы разовой опереточной альтернативой Анны Нетребко. Вторым абсолютно звездным мгновением вечера стал дуэт Порги и Бесс – дебют в этих партиях Ильдара Абдразакова и Анны Нетребко. Третьим шедевром кремлевского сейшена стал дуэт Анны и Пласидо в неаполитанском хите Non ti scordar di me Куртиса. Не испортили настроения вечера две песни Игоря Крутого, севшего за рояль и перед этим сказавшего теплые слова в адрес той, с которой он «имел честь работать и сочинять» – «Фантазия» и «Танго». Откровенчески трепетно, на слезе спел Юсиф Эйвазов знаменитую «Памяти Карузо» Даллы, косвенно поздравив Анну от лица Паваротти, который, без сомнений, был бы поклонником таланта русской дивы. Он же посвятил жене премьеры песен Макса Фадеева. Пронзительно прозвучали «Крылатые качели» из «Приключения Электроника», на котором выросла дива и ее школьные подруги, вышедшие на сцену с соло Хиблы Герзмавы, которой помогал сын Анны Нетребко – Тьяго, показав свой трогательный дискант, так напомнивший мамин звонкий голос в детстве. Но стать апофеозом концерта было суждено песне Viva la pa в исполнении короля российской эстрады и друга Анны Филиппа Кирокорова, устроившего финальную дискотеку в жанре «Танцуют все».