Вековые традиции сцены

«Горе от ума» Калужского областного театра: между трагикомедией и шоуменством. Фото Виктора Кропоткина со страницы Калужского областного драматического театра в Facebook

Всероссийский фестиваль «Старейшие театры России в Калуге» принимает на своей сцене театры страны, возраст которых перешагнул за вековой. Но формальность цифр никогда не ставится здесь выше творческих открытий. К примеру, дипломы конкурса за режиссуру и главную мужскую роль взял 95-летний Брянский театр драмы. Верность традициям русского театра определяется на фестивале не столько годом основания, сколько актерской культурой и школой.

«Кириллин день», сцены из трагедии Алексея Толстого «Смерть Иоанна Грозного» Анатолий Слюсаренко поставил сдержанно и величаво. Царь Иван IV повторно восходит на царство, но терпит одну военно-политическую неудачу за другой, предчувствует боярские интриги за спиной и уже ждет предсказанную ему волхвами смерть. Заслуженный артист России Александр Кулькин играет Грозного в строго очерченном рисунке роли предельно человечно. Его царь лукаво ироничен и погружен в рефлексию, это человек недюжинного ума и душевной пластичности, на одной чаше весов которого сердце и совесть, а на другой – государственное дело. Еще одной попыткой приблизить историческую пьесу к сегодняшнему зрителю стала постановка Донского (казачьего) театра драмы «Царской охоты» Леонида Зорина, которая начинается с казни донского казака Емельки Пугачева. Усеяв подмостки сеном, театр предложил универсальную метафору империи в виде гигантских канделябров, создающих атмосферу золоченых залов, и шатающегося трона императрицы Екатерины (Людмила Ильина) – провинциальной немки, в руках которой оказалась вся Россия. Спектакль получил специальный диплом за пространственное решение.

К вопросам сценографии относятся и противоречивые тенденции, обнажившие срез фестиваля. С одной стороны, условность декораций, когда-то пришедшая на смену реализму, также давно изжила себя. Экспериментальный театр уже идет дальше, но театр традиции сегодня еще довольствуется той сценографической стилистикой, которая изначально была призвана выразить емкость художественной мысли и одновременно выделить актера через аскетизм оформления сцены. Так, к примеру, «Чайку» Воронежский театр драмы играет среди рыбацких лодок, и такой способ построения символического пространства кажется устаревшим по своей сути. С другой стороны, театры оказываются в плену штампов. Желание задать романтический визуальный ряд зачастую приводит к китчу. Так, в двух спектаклях обильно украшали сцену охапками искусственных роз, еще в двух, стараясь создать многомерное пространство, на сцену вешали листы плексигласа, кроме того – без преувеличения, – через одного режиссеры и художники не могли себе отказать в удовольствии сбросить с колосников ворох листов бумаги и включить генератор снега. Подобная неизбирательность средств приводит к тому, что театр перестает питать зрительскую фантазию, ограничивая картинку этакой театральностью «вообще», а кое-где уже и театральщиной.

Владимирский театр драмы, известный сильнейшей местной школой народного артиста России Николая Горохова, получил диплом «Лучший ансамбль» в инсценировке «Анны Карениной». Ее музыкальное оформление стало одной из последних работ театрального композитора Фаустаса Латенаса. Свежее прочтение романа молодым режиссером Владимиром Кузнецовым расставило совсем иные акценты. Анна (Ариадна Брунер) рассказывает словно бы независимую от обстоятельств историю вдруг открывшегося ужаса жизни с нелюбимым человеком. Анна, впервые открывающая свои настоящие чувства, в этом спектакле не нуждается в нашем оправдании, а ее трагедию материнства режиссер примиряет финальной сценой, когда Сережа (Савелий Позин) вопреки религиозному канону отпевает ее после свершенного самоубийства. И тем больнее становится, когда Алексей Каренин (Анатолий Шалухин) предстает не функцией, а человеком страдающим.

Калужский областной театр драмы представил на фестивале свою премьеру к открытию сезона. «Горе от ума» режиссер Роберт Манукян ставил как трагикомедию, и, хотя драматизма Чацкому Кирилла Бессонова пока недостает, комическую игровую стихию актер зачинает, впервые появляясь в фамусовском доме почти как шоумен. Шулер Загорецкий (заслуженный артист России Михаил Кузнецов) словно между пальцами, как крапленую карту, пускающий слух о сумасшествии Чацкого. Холодная, полная спокойного достоинства Софья Анастасии Семесенко, чей профиль вызывает в памяти портрет Натальи Гончаровой кисти Брюллова. Вечно гогочущая Лизанька Елены Коротковой, по-солдатски прямо обрывающая волочения барина. Безымянные господа, обернувшиеся жандармами тайной полиции (Игорь Постнов, Захар Машненков) – зловещими соглядатаями на балу, ловко уводящими под локоток Репетилова… На сцене – все поколения, ведь, как принято считать, список действующих лиц «Горя от ума» – идеальный состав театральной труппы.

В последние годы в Калужской драме появились сильные молодые артисты. Несколько актерских выпусков за 20 лет театр обучал у себя совместно с Щукинским училищем и ГИТИСом. Сегодня такой формат подготовки актеров нестоличных городов перестал существовать, его упразднили по министерской линии. Бюрократия отменила творческую задачу и, как это часто в России случается, прекратила то важное, что, казалось бы, только-только стало лучшей из нажитых традиций. 

Калуга–Москва