Поставить "Между делом". Новый спектакль Евгения Гришковца в Театре имени Пушкина

Закон – это схема, за которую нельзя выйти даже генералу (Сергей Ланбамин в роли Лугина и Александр Арсентьев в роли Весневича). Фото с сайта www.teatrpushkin.ru

Евгений Гришковец поставил в Театре имени Пушкина спектакль по своей пьесе «Между делом». Сильное драматургическое высказывание о судьбе молодой художницы, за которым скрыта реальная история, начинается издалека и довольно прозаично: фойе отеля, искусственные цветы в прозрачной вазе, стакан кофе. За столом сидит девушка с небрежным пучком (Анастасия Белова) – журналист провинциального культурного портала. Она пришла сюда взять интервью у известного писателя Леонида Весневича (Алексей Агранович).

Горе-корреспондент с должной заученной интонацией зачитывает примитивные вопросы, а сочинитель, устало поглядывая на часы, норовит сбежать и отвечает односложно и с издевкой. В общем, в глазах прекрасной служительницы «Кульбита» Весневич оказывается редкостной сволочью, о чем она спешит рассказать маме по телефону, пока надевает куртку. Ну, что ему, трудно в миллионный раз ответить, откуда он берет темы для своих книг? А ее теперь за такое интервью могут уволить.

Конфликт пьесы раскрывается уже в следующей сцене. Гришковец показывает, что писатель не просто торопится на открытие очередной выставки: он хлопочет за Зину Сереброву (Елизавета Кононова) – талантливую художницу-самоучку из богом забытого Барабинска. В одной из поездок Весневич увидел ее настенные росписи и решил показать фотографии знатокам живописи. Все признали в Зине гения, только вот девушку неожиданно забирают в тюрьму: она оклеветала себя, чтобы выгородить любимого человека, торговавшего наркотиками. Потом виновного находят, но ее как сообщницу оправдать все равно не могут. Леонид Львович в отчаянии будет пытаться спасти «будущее стрит-арта» – предсказуемо, что, к кому бы литератор ни обратился за помощью, он везде встретит безразличие и недоумение.

Декораций в спектакле практически нет, сценографу Николаю Симонову достаточно разместить несколько деталей на сером фоне, чтобы изменить место действия. У проекционного экрана писатель спорит с директором центра современного искусства (Ирина Бякова), но она не соглашается просить за сомнительную художницу. Спиной к большой карте России сидит у себя в кабинете генерал Лугин (Алексей Рахманов), однако и старый друг главного героя не находит ничего лучше, чем послать его в баню с другим генералом по фамилии Конь (Владимир Большов). За обеденным столом в пустой квартире Весневича ждет жена (Екатерина Клочкова) – та и слышать не желает о художнице, потому что из-за нее Леонид забросил новую книгу и забыл о семье. Никто действительно не понимает, зачем ему понадобилось защищать девчонку из провинции.

Гришковец поставил спектакль о том, как тяжело жить в мире схем. Ведь и закон – это схема, за которую нельзя выйти даже сотруднику Министерства внутренних дел. Вернее, в пьесе можно, да высокопоставленная «золотая рыбка» исполняет всего три желания, и тратить одно из них на гения из Барабинска не очень-то хочется. Проблема не только в законе, потому что человек тоже часто мыслит по определенной схеме: если кто-то помогает неизвестной Зине, значит, она ему либо сестра, либо племянница, либо любовница. Поверить в то, что она просто творец, чей талант нужен стране, герои не могут и даже не пытаются. И хотя в пьесе именно Зина попадает за решетку, на самом деле свободы лишены все прочие действующие лица. Тюрьма – это метафора нашей ограниченности, неспособности мыслить и чувствовать по-другому. Неслучайно до самого финала Зина остается внесценическим персонажем: она существует в нашем сознании как странная, смелая идея, которая рушит привычную картину мира.

Побег из этой тюрьмы режиссер видит в творчестве. Безусловно, кульминация спектакля – встреча Зины и писателя. Высокая худощавая девушка в спортивном костюме паясничает и говорит грубым натянутым голосом – старается не заплакать. Когда Весневич начинает говорить о сроке, художница перебивает и спрашивает, правда ли, что ее работы понравились в Москве. Боль Гришковца – это боль за уничтоженный замысел. Зина не распишет комнату так, чтобы в ней ощущалось присутствие Богородицы. Беда в том, что замысел у нее как раз есть, но нет комнаты – скоро «преступницу» отправят в колонию, а вдохновение уйдет. Не утешает и то, что Весневич обещает присылать ей книги по живописи, – очевидно, что никакой живописью она там заниматься не будет. А если в Зине погибнет художник, то погибнет и связанный с ней замысел творца. Но Гришковец делает финал открытым: герои сидят на столе и ждут продолжения, по-детски болтая ногами над пропастью.