Международный фестиваль "Другое пространство" состоялся, несмотря на ограничения

Финальный концерт оказался мощным по форме и лирическим по содержанию. Фото Олега Сингареева предоставлено пресс-службой Московской филармонии

Московская филармония на пять дней во всех смыслах вышла в «Другое пространство». Один из ведущих российских фестивалей, демонстрирующий достижения европейской и отечественной музыки XX века и наших дней, несмотря на ограничения и прочие препятствия, прошел с огромным успехом.

Не помешали и пресловутые 25% вместимости публики, создавалось даже некое ощущение элитарности. По словам художественного руководителя фестиваля Владимира Юровского, программа менялась четыре раза, но об онлайн-формате без публики никто и не задумывался (что было бы на самом деле безопаснее, но в качестве некой альтернативы всем, кто побоялся или не смог прийти, предложили онлайн-трансляции). Концерты по традиции прошли сразу в двух залах филармонии, причем Камерный зал стал основной площадкой для Студии новой музыки, Московского ансамбля современной музыки (МАСМ) и ансамбля «Галерея актуальной музыки». Три исполнительских кита представили ряд российских и мировых премьер: от недавно обнаруженной Прелюдии Эдисона Денисова для бас-гитары до манифеста природе от экокомпозитора Джона Лютера Адамса.

Открытие фестиваля, хедлайнером которого стал Российский национальный молодежный симфонический оркестр под управлением Валентина Урюпина, оставило двойственное впечатление. После Con brio Йорга Видмана (эту пьесу с аллюзиями на Седьмую симфонию Бетховена сыграли, кажется, все оркестры мира), композиций «Сын Камерной симфонии» Джона Адамса, напоминавшей одновременно раннего Шенберга и саундтрек к мультфильму «Том и Джерри» и «В свете» Йоханнеса Штауда, ничего не подозревающей публике представили не то перформанс, не то стендап-шоу актера Александра Филиппенко и музыковеда Рауфа Фархадова. Именно в это музыкально-театральное эксцентричное действо с чтением стихов и писем благодаря режиссерской задумке Георгия Мансурова превратилась «Музыка к застолью Короля Убю» Бернда Алоиса Циммермана, целиком построенная на цитатах.

Центральным событием фестиваля стал концерт французского ансамбля Intercontemporain. Представляя музыкантов, Рауф Фархадов остроумно сравнил их с Битлами, и, как оказалось, не зря: публика рукоплескала ансамблю так, как будто перед ними действительно была легендарная ливерпульская четверка. А в финале героев вечера даже вызвали на бис. Впрочем, они и есть Битлы от новой музыки. Приезд легендарного ансамбля в сегодняшних условиях сродни чуду, не верилось до последнего, что французы приедут в Москву, где очень давно не были (а в Санкт-Петербурге на фестивале reMusik.org коллектив выступал пару лет назад). Но игра стоила свеч: концерт прошел на свойственном ансамблю высококлассном уровне – прозвучала и классика авангарда в лице «отца-основателя» Intercontemporain Пьера Булеза и еще одного мэтра XX века Яниса Ксенакиса, quasi импрессионистский Камерный концерт № 2 Брюно Мантовани, и тонкая хрупкая звуковая зарисовка Lo spazio inverso Сальваторе Шаррино; динамичный, почти джазовый опус Entrelacs Яна Мареша и пьесы для трубы двух композиторок – Лизы Лим и Нины Шенк. «Вишенкой на торте» стала пьеса Soaring Souls Бернхарда Гандера – драйвовый дуэт электровиолончели и контрабаса, харизматичных татуированных солистов intercontemporain Эрика-Марии Кутюрье и Николя Кроссе.

В один из дней фестиваля марафон концертов (последний из них завершился ближе к полуночи) объединил музыку композиторов разных стран и поколений, три оркестра, три дирижера и первоклассных солистов. Пианист Андрей Гугнин создал из Фортепианного концерта Дьердя Лигети захватывающий умопомрачительный квест и с легкостью, в свое удовольствие его проходил; Айлен Притчин, Роман Минц, Сергей Полтавский и Александр Рамм погрузили зал в атмосферу ночи пьесы-ноктюрна Анри Дютийё Ainsi la nuit; маэстро Александр Рудин выступил и в качестве дирижера, представив «Канон in D» и «Присутствие № 2» Александра Маноцкова (в основе сочинения – звуковая реализация игры карточек-перевертышей memory), а также в качестве солиста в «Медитации» Валентина Сильвестрова, где, по замыслу автора, в кульминации дирижер и оркестр должны были зажечь спички, но этого, конечно же, Владимир Юровский и Musica Viva не совершили. А стартовал этот долгий вечер с «Четырех пьес» графа Джачинто Шелси. Эта музыка, как напомнил эрудит-ведущий Ярослав Тимофеев, звучит в фильме «Остров проклятых» Мартина Скорсезе – а продолжился «18 эпизодами» для оркестра Сергея Невского. Здесь композитор попытался, по его словам, раздвинуть пространство филармонического зала, впустив туда зафиксированные городские звуки. Пьесу, в финале которой публика слышит запись детского голоса, шум проезжающих машин и поездов Рижской железной дороги, представил Московский симфонический оркестр под руководством опытного интерпретатора современных партитур Филиппа Чижевского. Музыканты этого коллектива, вероятно, до этого не так часто исполнявшие партитуры, где есть пенопласт, стакан, кружка, ведро и прочие акустические объекты, судя по реакции композитора, сидевшего все исполнение за пультом и с партитурой, со своей задачей справились.

Закрытие фестиваля вышло мощным по форме и лирическим по содержанию. Мировые премьеры – и сочинения из разряда классики новой музыки. Пьеса Алексея Ретинского C-dur для струнного оркестра, «апофеоз беспочвенности и извечный поиск истины» (из авторской аннотации) – действительно попытка нащупать «истину» (согласно названию сочинения) – всегда ускользающую. Попытка отчаянная, через драму, через вопрос (экспозиция пьесы) или – наоборот – через тишину, сосредоточение (второй раздел), через диалог (выразительные пиццикато у всего оркестра в следующем разделе), наконец, достижение желанной гармонии, впрочем, на долю секунды, ибо она тут же омрачается, как рассыпается гипсовый слепок.

После пьесы Марко Никодиевича «gesualdo dub / пространство со стертой фигурой» (2012), где композитор препарирует первые гармонии из мадригала Джезуальдо, превращая пьесу в виртуозный концерт для фортепиано (солировал Юрий Фаворин) и ансамбля и искусно применяемой электроники, настала очередь еще одной мировой премьеры. Пьеса «Нежный ветер Элизиума» Ольги Раевой – образец той музыки, которую сегодня буквально просит душа. Музыки, которая завораживает. И дело не столько в том, что вся пьеса написана на пианиссимо и его градациях, то есть требует обостренного внимания, а в том, что композитор мастерски это внимание не отпускает. Нежный, еле уловимый шелест блаженных душ у солирующей скрипки (Елена Ревич) – только флажолетами, за исключением кульминации, где начинается чудесное «пение» в самом верхнем регистре – обволакивается «облаком», «ветром», шепотом оркестровых голосов, стройность которых вдруг нарушит мягкий стук.

Во втором отделении – тяжеловесы: знаменитый «Маятник Фуко» (2004) Владимира Тарнопольского и «Посвящение Бетховену» (1984) Александра Вустина. Владимир Юровский и Госоркестр оплакивают ушедшего в этом году композитора, с которым тесно сотрудничали, его же музыкой: в финале «Посвящения Бетховену» на высоких стенах зала Чайковского появляются фото Вустина и Бетховена, а тема, которую скрипачи не играют, а поют, звучит печально – но не как реквием, а как тихое и теплое прощание.