Наталья Савицкая В театре под руководством Армена Джигарханяна поставили Чехова. Но не того, привычного и всем знакомого. Режиссер театра Лариса Крупина обратилась к раннему творчеству писателя. «Антоша Чехонте» теперь числится в авторах театра.
Выбор режиссером чеховского произведения интересен еще и тем, что сделан он не в пользу пьесы, а в пользу повести, переложенный на язык театра. Повесть «Живой товар» была впервые опубликована в «Мирском толке» в 1882 году, и подписана «А. Чехонте». Посвящена она Попудогло. И это тоже интересный момент. Федор Федосеевич Попудогло, по воспоминаниям современников, был очень популярным человеком среди московской пишущей братии того времени. Он представлял собою «старожила, которому было известно все, отличался большой личной порядочностью, но неудачи преследовали его со всех сторон, и он едва зарабатывал себе литературным трудом на пропитание». Встретившись в редакциях однажды с Попудогло, Антон Чехов познакомился с ним и стал ходить к нему по вечерам "яко тать в нощи". Точно хотел скрыть от кого-нибудь эти визиты. Попудогло в то время болел раком прямой кишки. И Чехов, первым поставивший ему такой диагноз, принялся лечить его. После смерти беллетриста, Чехов выкупил у вдовы его архив. Но, как позже признавался сам писатель, там оказался никому не нужный книжный хлам и архив позже сожгли. Тем не менее, повесть свою Чехов посвятил именно беллетристу Попудогло. Тем самым увековечив его в глазах потомков.
Сюжет повести вкратце таков. Грохольский, у которого было множество женщин, влюбляется в замужнюю Лизу. Пара встречается тайно. Во время одного такого визита неожиданно появляется муж Лизы Иван Бугров и понимает, что его водят за нос. Грохольский спасается бегством. А разъяренный муж угрожает Лизе, оскорбляет ее и даже бьет, напоминая ей прежние многочисленные романы. В момент последующего за этим примирения супругов неожиданно возвращается одумавшийся Грохольский. И далее, в пылу своего признания о связи с Лизой, предлагает Бугрову отпустить его с возлюбленной за… крупную сумму «отступных». Мужчины торгуются. В итоге за 150 000 рублей Грохольский выкупает у мужа жену.
Бугров отдает Лизу, но оставляет себе их общего сына. Лиза уезжает с Грохольским в Крым. Некоторое время они счастливы, а затем новобрачная начинает скучать. А тут еще в Крым приезжает Бугров с сыном Мишей. Теперь богатый, он демонстрирует новобрачной чете свое богатство. И через несколько дней показывает паре еще и письмо от своего отца, священника Петра Бугрова. Тот собирается приехать и Иван просит Лизу и Грохольского при старике не говорить о позорной сделке, случившейся между ними.
Новое тесное сближение с бывшим усложняет ситуацию между Лизой и ее новым мужем. А когда Бугров знакомится с двумя «француженками», Лиза и вовсе начинает проявлять интерес к Бугрову. Как же так? Она была уверена, что он без нее проводит время в тоске, а тут… бывший муж в достатке. Грохольский учиняет Лизе сцену ревности. А затем является на дачу к Бугрову и просит его уехать из Крыма как можно дальше.
Проходит несколько месяцев, наступает весна. Грохольский все также любит Лизу, а та все также скучает. Бугров снова приезжает в Крым. И вскоре Грохольский становится свидетелем тайного свидания между ним и Лизой. Чтобы покончить с этой двусмысленной ситуацией Грохольский дарит Бугрову свое имение с надеждой, что тот исчезнет с глаз Лизы навсегда. Но когда Лиза узнает об этой новой сделке, с ней случается истерика. Она всей душой стремится к мужу.
В начале июля Лиза сбегает к бывшему мужу. Грохольский страдает, болеет, путешествует, в пьянстве и разврате спускает на ветер свое состояние и возвращается в Россию, к Бугрову. Далее по сюжету, автор повести приезжает в имение и узнает, что Иван мучает Грохольского. А Лиза уже беременна от последнего.
У Чехова вся эта история почти из серии христианских притч, о страстях и искушениях. Автор исследует бытовые причины внутреннего раздрая героев. Грохольского, например, мать родила не от отца, а от угнетаемого им мелкого чиновника, которого «приголубила из жалости». Эта наследственная «жертвенность» в Грохольском уже гиперболизирована и приводит его к полной деградации личности. У Лизы нет привязанности ни к кому. Даже к сыну. Поэтому она тоже деградирует и полностью теряет себя как личность. Она - вещь, которой торгуют. Бугров, выбрав деньги, конечно же, деградирует. В общем, вывод прост: людей, живущих одними страстями, ждет только моральное низложение. Причем рассказывает все это Чехов в свойственной ему легкой, бытоописательной манере. Там, где Достоевский увидел бы драму, Чехов видит всего лишь «невыбор» человека. Невыбор между тем, что свойственно человеческой натуре и то, что противоестественно замыслу Создателя и ведет человека к краху.
Режиссер Лариса Крупина и помогающий ей в сценическом решении спектакля Денис Надточий не нарушают чеховский замысел. Художественное оформление самой первой сцены и всех последующих в Крыму (и интерьер и костюмы героев) в белых тонах показывает всю иллюзорность представлений Грохольского о себе, своей жизни да и жизни и окружающих его людей тоже. Перед нами люди без содержания, не живущие глубоко и плотно в этом земном мире. Он и Лиза - это некие сомнамбулы, оказавшиеся в пространстве приземленного Бугрова. Находясь в этом мороке, Лизе и воспринимает решение Бугрова о продаже ее Грохольскому.
Дальше все в том же «белом пространстве» Лиза живет с Грохольским и в Крыму. И это по-прежнему не белая «романтика», а все тот же белый морок. Все та же бестелесность, абулия, безволие, слабодушие. Бросающий к ногам сначала алчного, а потом и запутавшегося Бугрова все новые жертвы, Грохольский все больше похож на одержимого игрока, который не может остановиться. Чехов называет Грохольского «тряпкой», подразумевая, что это человек, который не может постоять за себя. У режиссера Крупиной – он просто больной. Безнадежно больной игрок. И чтобы усилить это ощущение, режиссер намеренно упускает подробности линию судьбы сына героини, сосредотачивая наше внимание на этих двоих, что слабо живут, плывя по течению предлагаемой им жизни.
Выбор героев, на мой взгляд, оправдан. Лиза в исполнении актрисы театра Милы Барановской отстраненно красива. Именно такой красотой, которая нужна по сюжету: не добродетельной, не игривой, не порочной, а такой вот «отсутствующей», не причастной к тому, кто вокруг. Мы же можем любоваться картинками с райскими кущами, хотя к ним никто из живущих на земле не имеет ни малейшего отношения. Так и здесь.
Грохольский в исполнении Дениса Погарского уныл даже в лучшие времена ухаживания за Лизой. Красивый артист становится здесь как будто незаметным. Не человек, а его набросок. Скорее всего, это опять же по замыслу режиссера. И колоритен Бугров в исполнении артиста Дениса Надточия. Тут на руку и комплекция исполнителя роли и его голос. Этакий настоящий русский барин с плотью, ясными желаниями, целями и планами.
То, что на сцене поставили повесть Чехова при наличии у него замечательных пьес – факт сам по себе интересный. Повесть, по специфике жанра, авторское повествование. Пьеса – произведение некоего событийного ряда. Если бы Чехов видел «Живой товар» в виде пьесы, он бы, наверное, так и сделал. Но… ни ранний, ни поздний Чехов за эту тему не взялся. А может и зря.
комментарии(0)