Владимир Дудин
Тура Аугестад в проекте «Из бара на баррикады». Фото Marius Fiskum/Nordlysfestivalen
В заполярном норвежском городке Трумсё с населением чуть больше 75 тыс. жителей прошел международный фестиваль «Северное сияние», жанровая палитра которого простиралась от джазовой этники и концерта норвежской Мэрилин Монро – Хильде Луизы Асбьорнсен до клоунского шоу из Испании Opera locus.
Трумсё за последние 10 лет превратился в популярнейшее туристическое направление. На его главной пешеходной улице Стургата в это время года гости и жители активно, в легкой экзальтации в ожидании чего-то необыкновенного снуют не только в выходные. Здесь и в будни многолюдно, как в Париже, впрочем, этот городок еще с позапрошлого века называют любя «северным Парижем», где ночью светло как днем от электрических огней. Время возвращения светового дня зарифмовано здесь с несколькими фестивалями, один из которых – «Северное сияние». Организаторы махнули рукой на его нумерацию, хотя славной истории этого музыкального форума есть что вспомнить и чем гордиться. Здесь выступали оперные и балетные труппы Мариинского и Большого театров, сюда приезжала оперная певица Барбара Хендрикс, знаменитый польский пианист-импровизатор Лешек Можджер, прославленная петербургская оперная и камерная певица Галина Сидоренко, не говоря о десятках джазовых звезд, ибо этот жанр здесь в большом почете. В этом году сюда приезжал с сольным концертом молодой российский оперный баритон Сергей Кайдалов из Петербурга, который в августе стал победителем конкурса королевы Сони и обладателем награды в 50 тыс. евро. В банкетном зале местного Рёдбанкен («Красный банк». – норв.) публика на ура приняла в его исполнении вокальные циклы Георгия Свиридова, слушая затаив дыхание.
Но «Северное сияние» в Трумсё – фестиваль со своим характером, полистилистичный, в чем-то напоминающий напичканную информацией толстую газету для чтения на уик-энде. Отчасти в нем можно усмотреть нечто от больших главных летних городских фестивалей, скажем, в Хельсинки, куда с легкостью попадают и рок, и джаз, и поп, и немного классики. Но в отличие даже от хельсинкского форума, где можно встретить немало больших звезд разных жанров, в маленьком Трумсё не ставят во главу угла принцип заполучения всех звезд, здесь намного важнее показать публике, что каждый может достичь результатов при большом желании и горячей поддержке. Невероятно трогательно было наблюдать на концерте «Грядущие звезды» за тем, как искренне приветствовали слушатели юных музыкантов даже с не самыми пока выдающимися результатами.
В сравнении с былыми годами, когда сюда приезжали большие труппы, сегодня на фестивале заметно движение в сторону актуального искусства с очень активным участием слова, разумеется норвежского. Никаких переводов на английский в скромном буклете не было. Организаторы, таким образом, демонстрировали важность поддержки собственной идентичности, а вместе с ней и вполне возможную попытку призвать иностранцев знакомиться с их языком не только на словах, но и на деле – попросту учить его. Непросто пришлось тем, кто не знает норвежского, на синтетическом музыкально-литературном проекте в жанре, обозначенном как «современная музыкальная фантастика 2120 года» «Солнце вернется, но не сразу» в Домском соборе. Кари Слаатсвеен читала текст вполне себе романического склада на норвежском. Тем, кто не мог понять в нем ничего, оставалось лишь завистливо радоваться за норвежцев, у которых есть фестиваль, ставящий перед ними сложные вопросы о том, что будет с их родной землей, с губернией Мёре и Ромсдаль через 100 лет. Согласно футуристическим прогнозам этого сочинения (о чем пришлось узнать чуть позже у знатоков перевода), не будет ничего особо хорошего в силу необратимых изменений климата и разрушающего влияния человеческого фактора. Зато, когда на сцену вышел военный оркестр под управлением дирижера Кристиана Эггена и сначала заиграл не самую простую современную музыку с легким авангардистским уклоном, а потом оркестранты еще и заулыбались от того, что слышали в тексте и на пленке, стало даже как-то вполне по себе, видя как военные служат своему народу в мирных музыкальных целях. В закрученном сюжете фигурировали насекомые, которые попортили экосистему, и тут оркестр целиком исполнил «Полет шмеля» Римского-Корсакова. А как бы подпорченная, «чудом уцелевшая» запись должна была прославить радиокомпанию, в архивах которой и сохранились звуки прошлого: кудахтанье кур, лай собак, ржанье лошади, лекции мудреца. В том, как используют фактуру аудиозаписи в симфоническом теле этой композиции, в духе эксперимента микшируя ее с разными тембрами, чувствовался некий локальный тренд, который повторился на следующий день в концерте Schubert lounge. Вокальные циклы «Зимний путь» и «Лебединая песнь» вдохновили композитора Эйвинда Бюне на очень открытый, не без декадентских изломов, захватывающий тембрально-стилистический диалог с ними на тему овладевшего миром одиночества. Певица универсального профиля Тура Аугестад и образцовый оперный баритон Хальвор Фестервол были на классическом полюсе, исполняя шубертовские песни на привычном немецком языке. Их либеральным оппонентом выступал сам композитор, аккомпанировавший себе на синтезаторе, подключая в перерывах между пением запись плывущих, размытых звучностей, словно входя в состояние транса, исполняя знакомые песни (одной из которых была знаменитая «Серенада») на английском в манере, сильно напоминавшей Стинга.
Такое взаимоотношение традиции и современности стало одной из генеральных линий фестивальной концепции. В нее идеально вписались две блондинки. Одна выступила от лица чувственно бунтующего прошлого в проекте «Из бара на баррикады», другая – от лица расслабленного, владеющего наукой пофигизма, но все же способного мыслить настоящего. Тура Аугестад на сцене Верденстеатра пела песни немецкого кабаре, включив сочинения Сполянского, Холлендера, Эйслера, Вайля, другая – Хильде Луизе Асбьорнсен, напомнившая в одном лице с Мадонной главную заводилу «Комеди вумен» Наталью Андреевну, легко, просто, чертовски кокетливо и очень смачно пела почти обо всем, что ее окружает, в сопровождении лощеного джазового ансамбля ее имени. Ну, а шоу трех клоунов и двух клоунесс прошлось по оперным хитам и человеческим комплексам, как на сеансе массовой терапии, проведя между прочим коллективный урок вокала с залом и показав, что опера, как мало какой другой жанр, способна усмирять самые неусмиряемые страсти. n
Трумсё–Санкт-Петербург
комментарии(0)