Алексей Сюмак: "Музыканты и слушатели должны существовать на одной территории"

Фото пресс-службы театра

В театре «Практика» открылось музыкальное направление, ориентированное на взаимодействие современной академической музыки с драматическим театром. В основе направления – активная концертная деятельность созданного ансамбля современной музыки, показы камерных опер на сценах театра, а также лаборатория «Практика современного слушателя». Музыкальный критик Надежда ТРАВИНА встретилась с композитором, музыкальным руководителем театра «Практика» Алексеем СЮМАКОМ, чтобы узнать о ближайших планах и задачах нового проекта, а также о том, что прозвучит на концерте-открытии 6 апреля.

– Алексей, с чего все началось?

– Однажды после концерта Теодора Курентзиса была вечеринка, на которой ко мне подошел какой-то грузный человек с бородой и сказал, что возглавляет театр «Практика», что у него есть группа ребят-актеров и он хочет, чтобы мы начали сотрудничать. Вскоре оказалось, что у нас с Дмитрием Брусникиным есть много странных, удивительных точек соприкосновения. Например, спектакль его мастерской, посвященный Маяковскому, назывался «Не про это», а моя опера – «Не Маяковский». Постепенно у нас возникла идея создать с помощью драматических актеров (его подопечных) полноценную оперу. Мы принялись работать над ней, придумали даже название, но внезапно Дмитрия не стало, и это все как-то оборвалось. Мне долгое время было неудобно звонить Марине, его жене, но когда мы все-таки встретились, то стали обсуждать буквально все. Мы пришли к выводу, что в драматическом театре нужно создавать отдельное музыкальное направление, и с этим пришли к Борису Мездричу (директор театра «Практика». – «НГ»), который сразу же дал добро.

Также мы решили, что на базе «Практики» создадим фестиваль камерных музыкальных опер, которые могут быть поставлены не только на двух сценах театра, но и в фойе, во дворе (в этом есть элемент иммерсивности). Потом я объяснил Марине (Марина Брусникина – ныне худрук театра «Практика». – «НГ»), что мы не сможем обойтись без музыкального ансамбля и соответственно без музыкального руководителя, который начал бы не просто давать советы по репертуару, а по-настоящему работать с музыкантами. Я предложил свою коллегу Ольгу Власову, которая, как мне кажется, идеальным образом вписалась в нашу команду. Мы планируем подготовить ансамбль к фестивалю камерных опер, как бы проведя его через серию концертов к осознанию того, как правильно исполнять и понимать современную музыку.

Я считаю, что музыканты и слушатели должны существовать на одной территории. Это один из главных месседжей нашего направления. Оттолкнувшись от этой идеи, мы решили создать лабораторию «Практика современного слушателя», где драматурги, певцы, актеры, музыканты будут встречаться и обсуждать многие интересные вещи. Автор не должен намеренно «упрощаться» и подстраиваться под тот или иной слушательский опыт, а пытаться говорить со всеми на том музыкальном языке, на котором он сочиняет.

– Итак, в театре «Практика» появился свой ансамбль современной музыки. Аналогов этому, насколько я знаю, в столице не существует. К примеру, в Электротеатре «Станиславский» ансамбля нет, есть только хор. А это правда, что в созданном коллективе есть люди без музыкального образования?

– Правда – некоторые вокалисты. Но тем не менее они показались нам яркими и очень способными. Мы приглашаем самых разных людей и уверены, что найдем для них то, что нам всем в одинаковой степени будет интересно. Хотя иногда они сами нас находят. На недавнем концерте оркестра musicAeterna в Московской консерватории ко мне подошла одна девушка и сказала, что очень хочет попасть в наш ансамбль, но думает, что ничем не сможет помочь. Я спросил: «А чем вы занимаетесь?» – «Я – профессиональная актриса, давно выступаю на сцене», – ответила она. И я не раздумывая предложил ей сотрудничать с нами.

– Но и у профессиональных музыкантов вашего ансамбля, естественно, разный исполнительский уровень и, не исключаю, неполное представление о некоторых техниках, стилях XX–XXI веков. Является ли для вас это проблемой?

– Вовсе нет. Когда мы набирали исполнителей, то просили прислать анкету и какие-то свои записи, для того чтобы максимально создать впечатление от того или иного исполнительского уровня пианиста, вокалиста и т.д. Может, это прозвучит странно, но их профессионализм и умение играть в разных техниках при отборе были для нас не столь важны, нежели открытость и полная готовность музыканта к сотворчеству, к процессу взаимодействия на сцене. Мы попытаемся научить их не просто играть по нотам, а стать настоящим участником музыкального действа. И наоборот – актерам предложим выучить гиперсовременную оперу Жоржа Апергиса Maсhinations, созданную для четырех пластических перформеров и электроники.

– Концерт-открытие называется «Еще не поздно узнать о современной музыке». По-моему, в этих словах сквозит некая ирония…

– Да, это скорее игра слов. Некий привет идеям Кейджа. Вам же никто не скажет конкретно, когда будет поздно и когда еще рано. Обратите внимание на то, что начало второго концерта в день открытия не в 19 часов, а в 21 – эта деталь также имеет особый смысл в связи с названием.

– В программе-открытии большинство сочинений – перформансы. Понятное дело, что их выучить гораздо проще, чем, скажем, сериальную партитуру Булеза. Означает ли это, что ансамбль в принципе будет ориентирован на подобную музыку?

– Ну нет. Естественно, не обойдем вниманием и классику авангарда. Пока мы только ищем пути движения навстречу друг другу и на открытии решили начать немножко с «заигрывания» с публикой. Но в дальнейших концертах вы услышите сложнейшие партитуры (не буду говорить, каких авторов) – настолько сложные по содержанию и по технике исполнения, что их изучение потребует больше месяца. Также наши музыканты вскоре начнут разучивать и сочинения молодых композиторов, причем малоизвестных, которые, я уверен, станут настоящим открытием для всех. Одного из них я нашел на композиторской Академии в Сочи, где давал мастер-класс в рамках фестиваля Башмета.

– Появление ансамбля на базе театра «Практика» – следствие растущей с каждым годом тенденции. Такое ощущение, что в последнее время все хотят играть сочинения XX–XXI веков, появляется все больше и больше ансамблей современной музыки. А программы, например, коллективов KYMATIC или instead способны бросить вызов мэтрам. С чем связана эта новая волна интереса к авангарду, как вы думаете?

– Мне кажется, что на молодых музыкантов очень сильно влияет драматический театр – то, что происходит в Электротеатре, уже создало новую культурную ситуацию в стране. Расцвет подобных ансамблей в принципе отражает сегодняшний поиск в искусстве, стремление исполнителей быть индивидуумами. KYMATIC, например, ни на кого не похожи – они своего рода панки среди остальных коллективов, востребованных на различных площадках гораздо меньше. Мы получили большое количество заявок, где увидели много знакомых ребят: их даже можно отдельно собрать, и получится несколько известных ансамблей, которые все знают. Наверное, это говорит о том, что они не совсем довольны своей деятельностью, хотят творчества, а не рутины.

– Почему же у композиторов с музыковедами происходит обратная ситуация? Пока музыканты ансамбля «Практика» разучивают Байля, в консерваториях продолжают писать дипломы о Бахе и сочинять пьесы в лучшем случае в стиле позднего Мясковского.

– Знаете, это такой вечный «вопрос, оставшийся без ответа». Возможно, проблема связана с преподаванием внутри вуза, или с косностью мышления теоретиков или композиторов, привитого еще с детства, или с нежеланием поверить в то, что постинтернет-индустрия тоже может претендовать на искусство. О чем говорить, если на музыку, которая в Европе уже давным-давно считается классикой, у нас до сих пор смотрят с большим сомнением, думают, ближе ли она к академизму или к клубным проектам.

– А что такое лаборатория «Практика современного слушателя»? Напоминает схожий проект Пермского театра оперы и балета.

– Да, мы создавали свою лабораторию по той же модели. Единственное условие и наша принципиальная позиция – мы встречаемся не как лектор и студент, мы встречаемся на равных. В театре «Практика» мы хотим создать место, где могли бы объединиться не только друзья-художники, но и непрофессиональные музыканты – слушатели, которые хотят знать о театре и музыке. Могу сказать, что даже сейчас у нас есть огромное количество желающих примкнуть к нашему проекту.

– И в конце не могу не спросить у вас о композиторском творчестве. Знаю, что на Дягилевском фестивале вы готовите две премьеры. Расскажите, что это будет.

– Одна из премьер – экспериментальный концерт неакадемической музыки на Заводе Шпагина. Теодор предложил трем композиторам – мне, Дмитрию Курляндскому и себе исполнить музыку, которая могла бы прозвучать для более чем тысяча человек. У него вообще давно была идея сделать окончание Дягилевского фестиваля в клубной эстетике. Мы решили эту задачу по-разному – я примерно знаю, что придумал каждый, но, естественно, не буду выдавать секретов. Мы сошлись на мнении о том, что видеоарт как художественное явление давно устарел. Нам интересно все, что связано со световыми инсталляциями, – как раз сейчас мы ведем переговоры с некоторыми компаниями, которые занимаются светом.