Ночь в музее

Гости со всех концов Европы собираются поехать на коронацию Карла X. Фото Дамира Юсупова/Большой театр

Не успела публика отойти от недавней постановки «Севильского цирюльника» в прочтении Евгения Писарева, как главный театр страны уже представил другую оперу Джоаккино Россини – «Путешествие в Реймс», написанную им в честь коронации короля Карла X. Новый спектакль, расположившийся на Исторической сцене Большого, – копродукция Нидерландской национальной оперы, Королевской Датской оперы и Оперы Австралии, осуществленная в 2015 году режиссером Дамиано Микьелетто. В том, что дебют молодого итальянца в России состоялся именно с этим сочинением, «виноват» маэстро Туган Сохиев, пожелавший, чтобы зрители его театра услышали оперу в «полноценном» формате, а не в концертном, как это было несколько лет назад.

В XIX веке эту оперу видели дважды – когда происходили события французской революции 1848 года и когда австрийский император Франц Иосиф I сочетался законным браком (Реймс в названии был заменен Веной). В ХХ веке ее и вовсе забыли, пока Клаудио Аббадо и Лука Ронкони не явили ее миру на россиниевском фестивале в Пезаро.

Как правило, сюжеты итальянских комических опер – весьма запутанные, разобраться в «сериальных» взаимоотношениях героев и событиях, происходящих в один день и в одном месте, на первый взгляд не так-то легко (вспомним того же «Цирюльника»). Но сюжет «Путешествия в Реймс» прост и понятен, как и сама музыка Россини. Гости со всех концов Европы (английский лорд Сидней, русский граф Либенскоф, немецкий барон Тромбонок и другие), временно живущие в гостинице «Золотая лилия», собираются поехать на коронацию Карла X. Но король сам едет к ним из Реймса, и компания богачей, которые то плачут, то смеются, то переживают из-за пустяков, в финале прославляют монарха и великую Францию. Композитор создавал эту оперу-панегирик с целью показать ряд портретных шаржей на людей своего времени и, как обычно, продемонстрировать великолепные голоса его артистов-звезд – политический аспект оперы его волновал меньше. Равно, как и то, что в либретто Луиджи Балокки нет особой драматургии, конфликтов, столкновений.

Дамиано Микьелетто переносит действие оперы в пространство галереи «Золотая лилия», интерьер которой чем-то напоминает Новую Третьяковку – на стенах в стилистике хай-тек сиротливо висят картины художников прошлого и позапрошлого веков (сценограф – Паоло Фантин, художник по свету – Алессандро Карлетти). Как и в голливудском фильме «Ночь в музее», в темноте здесь оживают скульптуры и римские герои, которые вступают в диалог с посетителями и даже со строгим куратором музея мадам Кортезе. Автопортретный Ван Гог с перебинтованным ухом, Дора Маар, что вдохновляла Пикассо, и даже человечек с сердечком из комиксов Кита Харинга прогуливаются вокруг своих оригиналов в рамах. Искусство стремится к реальности, а реальность к искусству – в какой-то момент сотрудники «Золотой лилии» разыгрывают сюжет одного полотна, реставратор лорд Сидней влюбляется в нарисованную мадам Икс, а хозяйка музея графиня де Фольвиль застывает, подобно статуе. Все ждут доставки картины Франсуа Жерара «Коронация Карла X», чтобы искусствовед дон Профондо смог продать ее на аукционе, но этого не случается. Впрочем, герои находят выход – переодеваются в исторические наряды (художник по костюмам – Карла Тети) и под пение-импровизацию юной художницы Коринны воспроизводят эту картину вплоть до мелких деталей. На протяжении оперного путешествия, построенного как ряд характерных сцен, Микьелетто оригинально миксует прошлое и настоящее, юмор и абсурд, соединяя все в финальной сцене условной коронации, добиваясь полного ощущения того, что картину все же привезли в галерею, а герои все-таки попали в Реймс. И ради этого квазикинематографического финала режиссеру можно простить некоторый перебор комических эпизодов и общую хаотичность повествования.

Оркестр под управлением Тугана Сохиева старался активно донести настроение оперы – маэстро справедливо акцентировал, например, тембры концертирующей флейты и сольной арфы, но временами музыкантам не доставало легкости, некоего «драйва» в замечательной музыке Россини. В первом составе исполнителей примадоннами оказались Альбина Шагимуратова (графиня де Фольвиль) и Альбина Латипова (Коринна). И если одна солистка Большого мастерски и вполне ожидаемо справлялась с колоратурами и прочими вокальными изысками, то другая уверенно и достаточно свободно преодолела трудности сложнейшей партии Коринны, большую часть которой она исполняла за сценой. Елена Максимова и Хулькар Сабирова, они же – маркиза Мелибея и мадам Кортезе, были одинаково убедительны и в образах, и в своих партиях. Среди певцов выделялся Алексей Неклюдов в роли шевалье Бельфьоре и Давид Менендзез в роли лорда Сиднея (особенно в сцене пения английского гимна). Жозе Фардилья – дон Профондо обращал на себя внимание больше актерской игрой, нежели собственно исполнением – можно сказать, что ария в сцене аукциона у него не получилась, речитативная декламация почти превратилась в читку рэпа. Но когда все артисты объединились в грандиозный четырнадцатиголосный ансамбль, звучащий а капелла, искать неточности уже не хотелось.

  Перед премьерой Дамиано МИКЬЕЛЕТТО поделился с музыкальным критиком Верой СТЕПАНОВСКОЙ идеей неожиданного постановочного решения и впечатлениями от работы в Большом театре.

 – Что является самым сложным при постановке оперы Россини?

– Сложно, но одновременно и увлекательно создавать историю в музыке. Вы должны найти концепцию, которая может развиваться через разные музыкальные номера и должна пронести сюжет до конца, надеюсь, сильного и удивительного. То же самое мы ожидаем от книги или фильма. С такой оперой, как «Путешествие в Реймс», это особенно сложно, потому что в ней речитативы объединяют персонажей, почти не связанных между собой. 

– Ваша постановка основана на изобразительном искусстве. Как вы пришли к этой идее?

– В моей работе над «Путешествием» в какой-то момент наступил кризис, потому что мне показалось невозможным найти интересный способ поставить эту оперу на сцене. Сначала я думал об идее настоящего путешествия и даже решил, что все будет происходить в круизе! Но затем увидел картину Жерара «Коронация Карла X», и в мозгу как будто включился свет. Эта картина стала правильным решением: все персонажи собираются посетить коронацию. Я создал музей, в котором современные люди и исторические персонажи смешаны. Разработал контраст между современным и историческим искусством, используя Пикассо, Магритта, Ван Гога в качестве настоящих персонажей. Это было совершенно сюрреалистично, но со своей логикой. Когда я записал всю историю с начала до конца, сразу стало ясно, что это будет очень забавно и театрально сильно!

– Каковы ваши впечатления от работы в Большом театре?

– Для меня Большой театр является иконой. Это часть истории музыки, театра, балета, символ Москвы и самой России. Так что я горжусь тем, что здесь! У нас двойной состав певцов, и даже тройной – для балета и миманса, так что проделана огромная работа, в этой опере 19 солистов! Я нашел здесь прекрасную организацию и гостеприимную структуру. Есть еще одна моя версия «Путешествия в Реймс», сокращенная, которая была поставлена в Риме и отправится в Сидней в следующем году, но здесь, в Москве, мы представляем оригинальную версию, которую я сделал в Амстердаме.