Обманываться рады

Дмитрий Шорин обыгрывает классику и современность (на переднем плане – Over, на стенах картины из серии «Война и мир»). Фото автора

Третий этаж здания на Петровке отдан под «Апологию заблуждений», выставку, приуроченную к дате необычной в силу своей некруглости – к 27-летию галереи, появившейся в 1992-м. Впрочем, с учетом того что Файн Арт – одна из старейших московских галерей, тут важнее не цифра, а то, что, несмотря на состояние турбулентности отечественного арт-рынка, которое периодически декларируют и периодически же ищут из него выходы, галерея работает. Основатели Файн Арт Ирина Филатова и Марина Образцова сделали весьма энергичную подборку произведений художников, с которыми работали эти годы.

«Апологией заблуждений», попросту правом на ошибку вообще-то может называться любая выставка любой институции на любую тему. В предваряющем показ тексте Александр Евангели поясняет, что «это апология 27-летней истории, начавшейся с заблуждения: заниматься несуществовавшим русским арт-рынком». Кураторы собрали панораму, где есть работы и Игоря Вулоха, и Зураба Церетели, и Владимира Немухина, и Бориса Свешникова, и Игоря Шелковского, и Дмитрия Шорина, и Сержа Головача – десятков художников разных поколений и часто диаметрально противоположных творческих взглядов. И поскольку при таком сочетании слова «каждый из залов... посвящен определенному течению XX и XXI веков», собственно, в залах не вполне считываются, порешим на том, что в этой панораме комнаты отвечают за сквозные мотивы. Какие, выбирать зрителю, которого отпускают в свободное плавание ассоциаций.

Здесь соседствуют произведения с 1989 по 2018-й, причем свежих работ много – будем видеть в этом не знак того, что показанное прежде не всегда уже можно найти, например, среди новых владельцев, а знак того, что дело продолжается, и никаких итогов тут не подводят. В день рождения нужно хвалить.

В этой версии мироздания в первом же зале гегемоны – разноцветные шинели и кители из ироничной, в фирменном стиле Дмитрия Цветкова изготовленной серии «Парад»: они увешаны большими и нарядными, бисером поблескивающими орденами, которые, кажется, растут как грибы. Идеология, превратившаяся в рукоделие, или идеология как мода (и одновременно мода на идеологию)?.. Решайте сами, но контекст, очевидно, имеет значение: рядом покамест висит холст Тимофея Смирнова «Наперсток», где громадный, как со статуи вождя, указующий перст легко может и раздавить художника внизу. Этот последний – крохотный, он –  цитата из брейгелевского «Художника и знатока». С той только разницей, что у Смирнова этот художник начертал на пальце вождя иконописного ангела, дополнив дело надписью на старославянском. Все смешалось:   сарказм Брейгеля над пресловутыми знатоками, выглядывающими из-за плеча художника, художник и власть, Запад и Восток. Энергичный пролог подводит к размышлениям о мире художника и истории, политике, о вечном (или на то претендующем) и преходящем. Однако тут же, рядом останется частный мир – настоящая гитара на столе, от которой Сергей Бордачев будто отслаивает ставшие весомыми тени, да на фоне гитары –  оконце с «Полнолунием» с картины Николая Андронова. А об истории здесь будут говорить и потом – и в коллаже Валерия и Натальи Черкашиных 1991 года «Последний ноябрь», и в работах концептуалиста Эдуарда Гороховского, препарировавшего тему истории и памяти, использовавшего старинные фотографии и ставившего вопрос о манипуляции образами.

В «Апологии заблуждений» имеется и собственный зал славы: герои арт-тусовки явлены на фотоколлажах Сержа Головача. Но еще эта выставка, поскольку большинство работ – живопись, отвечает тем, кто перманентно спрашивает о похоронах живописи как вида искусства, что вопрос это риторический. Просто живопись то смыкается с окружающей реальностью, то «эмигрирует» из нее. Потому и выставка представляет разное. То гламурную, агрессивно глянцевую реальность на холстах Дмитрия Шорина, где стилистика и арсенал мотивов – не только про искусство чисто коммерческое, но и про растворенные в воздухе предпочтения потребителей (хотя слово «гламур» уже сходит со сцены: есть эквиваленты более модные). То – абстракции Игоря Вулоха, то созерцательные, какие-то метафизические по ощущениям работы Михаила Рогинского с простейшими мотивами вроде лежащих на столе фруктов, такие «несовременные» – зато такие вневременные. К литературной классике обращается тот же Шорин, «раскладывая» «Войну и мир» на реплики в чате. К живописной – Георгий Острецов, переводя серовскую «Девочку с персиками» на язык комикса о гангстерах. А Александр Савко в «Супрематической трагедии» наблюдает, как над поверженными былинными богатырями с супрематическими композициями на щитах реют образы Такаси Мураками.

Но это же деньрожденная и предновогодняя выставка, так что отдельным разделом вас ждет еще эдакий хит-парад, ну, или маскарад, ну, или машина времени, где бок о бок окажутся и трогательно-наивный провинциальный быт на картинках Александра Туманова, и Буратино-Лаокоон Георгия Литичевского, и разные другие персонажи, а главное – «Борение хорошего с прекрасным» Константина Звездочетова, где Деды Морозы вступают в схватку с Айболитами. С наступающим, в общем.