Станцевать "Обезьяну и сущность"

Антиутопия – один из излюбленных для современного танца сюжетов. Фото Глеба Кузнецова/Фестиваль «Territoriя»

В Камерном театре Воронежа совместно с международным фестивалем «Territoriя» – премьера хореографа Константина Кейхеля «Безмолвная весна» в рамках проекта «Арт-Лаборатория». Это третья танцевальная постановка коллектива, в ее основе – роман Олдоса Хаксли.

В российском танцевальном мире Воронеж – точка заметная: местное хореографическое училище несколько десятилетий обеспечивает кадрами ведущие балетные театры страны. Воронеж ценится среди профессионалов надежностью выучки и сохранением традиций. Правда, традиции законсервированы столь надежно, что выпускникам обычно требуется «тюнинг», после которого их принимают и Большой, и Мариинский. В местном Оперном театре балетная труппа живет настолько незаметно, что мало кто подозревает о ее существовании.

Дыхание современной танцевальной жизни в город вернул Платоновский фестиваль. Благодаря ему в Воронеже выступали Московский театр имени Станиславского и Немировича-Данченко с балетами Килиана и Дуато, Нидерландский театр танца, израильская Батшева, французские труппы Жозефа Наджа и Анжелена Прельжокажа, британец Уэйн Макгрегор.

Теперь фестиваль пророс в родном городе первой компанией современного танца – уже год она действует под крылом того же Камерного театра. В труппе – 10 танцовщиков, их бэкграунд – от хореографического училища до гимнастики и бальных танцев. С ними уже сотрудничали молодые отечественные хореографы Ольга Васильева и работавшие дуэтом Софья Гайдукова и Константин Матулевский.

Третью премьеру доверили петербуржцу Константину Кейхелю. Его «Безмолвная звезда» по мотивам романа Олдоса Хаксли «Обезьяна и сущность» – настоящий вызов молодому коллективу: полнометражный, в двух действиях, спектакль – редкость для современного танца, предпочитающего лаконичную форму и отсутствие литературного сюжета. В соавторы хореограф привлек композитора Константина Чистякова, видеохудожника Алексея Бычкова и художника по свету Александра Романова. 

Антиутопия – один из излюбленных для современного танца сюжетов, в котором особенно выразителен его телесный примитивизм. Из романа Хаксли Кейхель взял идею двух временных пластов: герой «Безмолвной весны» снимает фильм по найденному киносценарию, действие развивается в ностальгически удаленном 1945 году и символическом 2118-м. Это позволяет соединить в спектакле разные миры, культурные и профессиональные пласты, придумать смесь из танца модерн, джаз-танца, классики.

Благодаря гармоничному дуэту хореографа с художником по свету можно отвлечься от сюжета с его гибелью надежд на возрождение человечества и деградацией вида и следить за пластическим развитием спектакля. Кейхель разрабатывает и усложняет свой хореографический язык, не отрекаясь от красоты линий, от сложности особенно удающегося ему дуэтного танца, но инъектируя его энергией, динамикой, силовыми приемами. Постановщик не один год преподает в Академии Бориса Эйфмана и умеет придать выразительную театральную форму даже простодушным танцевальным формулам. Разнокалиберных – и по внешним, и по психофизическим данным, и по уровню подготовки – воронежских танцовщиков он объединяет в стаю спасшихся на краю мира людей, вернувшихся к первобытным формам существования. Они напоминают и мир «Послеполуденного отдыха фавна» Нижинского, и «Весну священную» Бежара, и «Маленькую смерть» Килиана – хореограф обращается к узнаваемым формам и отточенным образцам, давая возможность артистам соизмерять свои достижения с высокими профессиональными стандартами.

Воронежский опыт можно назвать уникальным – в России, несмотря на интерес к современному танцу, его поле постоянно сужается, а выживают почти исключительно гранды – компании, созданные несколько десятилетий назад и сегодня имеющие международный авторитет и подпитку. В последние годы популярными стали экспериментальные платформы, занимающиеся поиском и презентацией молодых хореографов. Благодаря им появилось целое поколение интересных хореографов. Они заявили о себе на многочисленных мастерских, но неповоротливые оперные мастодонты не готовы к экспериментам с молодыми, да и опыта для работы на больших сценах в крупных формах у этих постановщиков пока нет. Воронежский камерный театр оказался в России одним из первых, почувствовавших необходимость в заполнении этой ниши. И встроился в международный процесс, где современный танец является частью большого театра, а театр приходит в современный танец.

Воронеж–Москва