Колокольный набат "Зарядья"

Большой зал «Зарядья» вмещает более полутора тысяч зрительских мест. Фото РИА Новости

В столице появился еще один, пятый по счету симфонический зал, расположенный в самом сердце города. Строительство «Зарядья» началось в 2014 году, а завершилось этим летом: в июне стартовала продажа билетов до конца года, в августе здесь провели первый акустический тест под патронажем Ясухисы Тоёты (за плечами японца акустическое проектирование многих залов, в том числе одной из сцен Мариинки).

Масштабы и внешний вид нового зала свидетельствуют о том, что его создавали по новейшим мировым технологиям. Большой зал вмещает 1600 зрительных мест, Малый – 400, оба могут трансформироваться. Зрители, сидящие по кругу, видят музыкантов со всех ракурсов, не нуждаясь в мониторах, а расположение мягких темно-синих кресел, к счастью, лишает возможности изучать чужие затылки.

В фойе «Зарядья» – прозрачно-светло, белый цвет действует умиротворяюще, свободного пространства очень много, равно как и мест для красивых селфи. Но прежде чем полюбоваться суперсовременным интерьером, нужно отстоять внушительную очередь на вход, понять, как просканировать билет и не перепутать, на какую ленту положить вещи. Но, как говорят сотрудники, пропускной контроль еще будет совершенствоваться.

Открытие зала «Зарядье» приурочили к празднованию Дня города. Первый концерт носил торжественно-официальный характер. В своем приветственном слове Владимир Путин назвал «Зарядье» «музыкальным комплексом будущего» и выразил уверенность в том, что он «сыграет значительную роль в закреплении за Москвой статуса одной из ведущих музыкальных столиц мира». После речи президента Симфонический оркестр Мариинского театра под бессменным руководством Валерия Гергиева исполнил вступление к опере Мусоргского «Хованщина». По смыслу понятно: Москва-река – недалеко от «Зарядья» и события оперы проходили примерно там же, рассвет как бы символизирует новую страницу в музыкальной истории столицы. Однако колокольный набат и суровое проведение темы в народном духе создавали ощущение не то безысходности, не то неизбежности. К счастью, мажорная «Торжественная увертюра» Родиона Щедрина, прозвучавшая в присутствии автора, вернула праздничное настроение: секвенции струнных неустанно взмывали вверх, а фанфары медных возбужденно перебивали друг друга. Апофеозом стала пьеса «Богатырские ворота» Мусоргского из цикла «Картинки с выставки», которая, очевидно, призывала воспеть величие архитектурных построек всех времен (композитор, к слову, был вдохновлен проектом киевских городских ворот в древнерусском стиле).

Собственно, программа первого концерта целиком была посвящена русской музыке, которую слушателям подарили именитые гости. Лауреат премии «Грэмми», пианист Даниил Трифонов мастерски преодолел все сложности «Рапсодии на тему Паганини» Рахманинова, его коллега Денис Мацуев технично, «по-футбольному» расправился с Первым фортепианным концертом Шостаковича, скрипач Пинхас Цуккерман тонко прочувствовал лирику «Меланхолической серенады» Чайковского.

Альбина Шагимуратова перевоплотилась в образ Людмилы, старательно выпевая колоратуры в каватине из оперы «Руслан и Людмила» Глинки. Впрочем, на этом сказка закончилась и публику вновь погрузили в эпоху Смуты и царей. Ильдар Абдразаков представил сцену коронации Бориса Годунова, Михаил Петренко – сцену Ивана Хованского с хором стрелецких жен, а неподражаемая Анна Нетребко в головном уборе, напоминающем корону, очень точно передала блаженно-ирреальное состояние Марфы из «Царской невесты» Римского-Корсакова.

Ильдар Абдразаков (слева) и Михаил Плетнев. Фото (с) Московский концертный зал «Зарядье»

Второй день открытия «Зарядья» ознаменовался выступлением Российского Национального оркестра. Предполагалось, что дирижировать должен Риккардо Мути, однако за пульт в этот вечер встал худрук РНО Михаил Плетнев. Программа выстроилась по тому же сценарию: инструментальные номера чередовались с вокальными, а пульс задал все тот же «Рассвет на Москва-реке», сыгранный еще более сурово-драматично, чем днем ранее. Из русских увертюр была выбрана самая известнейшая – та, что открывает оперу «Руслан и Людмила». Другой не менее узнаваемый «хит» – арию Неморино из оперы Доницетти «Любовный напиток» – страстно, почти перекрывая оркестр, спел итальянец Франческо Мели (экспрессия продолжилась и в арии Хозе из оперы «Кармен» Бизе). Вновь вышедший на сцену Ильдар Абдразаков убедительно представил арии Алеко и Ивана Сусанина из одноименных опер Рахманинова и Глинки. Но, пожалуй, самым лучшим музыкальным подарком стало исполнение оркестром Плетнева сочинений Чайковского. Сначала оркестранты бережно поддерживали тембр голоса Красимиры Стояновой, исполнившей сцену письма Татьяны из оперы «Евгений Онегин». Во втором отделении царила Пятая симфония, где двойственная по смыслу кода в этот раз прозвучала отнюдь не ликующе.

Какова же акустика «Зарядья»? В зале слышно решительно все – и как пробираются зрители к своему месту на балконе, и как цокают каблуки в фойе. И даже такая мелочь, как кашель, заставила Ильдара Абдразакова невольно вздрогнуть и обернуться. Звуковой баланс групп оркестра выстроен идеально: ухо различает не только подголоски, мелкие мотивы и скрытые проведения темы, но и ощущает гармоничный ансамбль мелодико-гармонических соединений. Тихие звуки, мелкие штрихи вроде пиццикато воспринимаются так, будто их озвучивают на расстоянии вытянутой руки. А форте и нарастающие кульминации накрывают волнами, в которых также отчетливо слышен каждый тембр инструмента. Публика, пришедшая на оба концерта, восторженно оценила и акустику, и номера программы. Видимо, лишь переизбытком чувств можно объяснить аплодисменты в паузах.