Петлюра музеефицировал память тела в сгустки Империи

Александр Петлюра всю жизнь собирает вещи. Фото автора

Посреди лета в Музее Москвы открылась выставка, которая завершается главой «С Новым гадом!» (да, так), имея в виду, понятно, главный праздник страны, – и продлится до 31 декабря. Это интервенция. Называется «Археология Петлюры», представляет фотопроект «Империя в вещах» – снимки и «вещдоки», складывающиеся в историю прошлого века. Инсталлирована в постоянную экспозицию музея. Пожалуй, выставку можно считать жестом поддержки Александру Петлюре, которого из его ставшего genius loci сквота на Петровском выгнала РПЦ, – хотя об этом событии во вступительном музейном тексте к выставке нет ни слова.

В случае Александра Петлюры, художника, коллекционера, перформера и т.д. и т.п. даже вернисаж начался не по-музейному бесчинно. Толпа густо обступила Петлюру, сквозь плечи людей виднелась протянутая из угла в угол веревочка с женскими трусами – эволюция этого предмета являла собой путь минимализации. Панталоны, напоминающие парашюты, сменились в конечной точке эфемерными стрингами. Неумолимое время препарировалось через тот же предмет в варианте мужского гардероба, потом через галстуки («Пере$тройка» – значилось на одном), трости (где попадались уникальные экземпляры с брюликами и банкой от но-шпы вместо набалдашника). Даже через вешалки (советские, конечно, отличаются основательностью – иными можно и обороняться, и с ними же идти в наступление).

Он доставал их из чемоданов, завершив действо воспоминанием о выставке «Память тела. Нижнее белье советской эпохи», в которой участвовал, которую в начале миллениума курировали Екатерина Деготь и Юлия Демиденко и которую многие вспоминают до сих пор. Сейчас «походный» чемоданный антураж воспринимается прозрачным намеком на закрытие в конце апреля «ДК Петлюра», островка свободомыслия с музой Пани Броней, существовавшего с 1990-х годов в подвале под боком у Высоко-Петровского монастыря. Монастырь и решил вернуть себе и подвал, где квартировал ДК, и собственно доходный дом, до 1920-го принадлежавший РПЦ.

Пани Броня, альтернативная Мисс Вселенной, «Белое Облачко», умерла в 2004-м, но в «Империи в вещах» она – жива, в роли и в ролях. «Археология Петлюры» рассказывает об истории столетия через истории, как поименованы 12 глав этой выставки. Она сопрягает театр с перформансом, моду с изобразительным искусством, ожившие картины с дефиле и политику – с психологией, то показывая, как после войны постепенно стала возвращаться повседневная цветная одежда, как женщины стали переодеваться – в том числе чтобы привлечь внимание выживших мужчин; то рассказывая об эпохе застоя через моду на «фальшивый блеск» золота, которым вооружались до зубов, в буквальном и переносном смысле, – от посуды до обуви.

Здесь, словно бы через черный ход, вытаскивают на свет, перемешивая, разномастные понятия – и «Последнее танго», и «Дружбу народов», и «Шпионские страсти». За заголовками – следующий слой, лейтмотивы жизни. «Последнее танго» – о волнах эмиграции, от послереволюционной до периода конца 1980-х, где сам отъезд рифмуется разом со свадьбой и похоронами. «Дружба народов» – размывание национального костюма. «Шпионские страсти» «танцуют» от найденной Петлюрой книги «Чрезвычайное руководство по подготовке чрезвычайных агентов», которая появилась после революции и вместе с поисками врага и вербовкой агентов не потеряла актуальности и сейчас. Конкретные люди, разыгрывающие эти истории, становятся архетипами, превращаются в фотопортрет эпохи или нескольких эпох (скажем, от Ленина до Путина в новогоднем разделе). Кирзовые сапоги, ржавая каска и пачка «Беломора», матрешки и Микки-Маусы, икона в окладе на красном знамени – «вещдоки» века в витринах под снимками. Вещи «сделают» и еще шаг к публике, когда на импровизированном подиуме выстроятся в ряд, со смешными и нелепыми головами, от сюртука и платья 1920-х годов до телогрейки и ушанки. «Археология Петлюры» смотрит на историю через глазок частной жизни, как раз через память вещей – живых в силу того, что хранят память тела.