Медленный путь по коридорам памяти

В «Свидетельстве» черные резиновые сапоги красят в цвета нынешнего украинского флага. Фото предоставлено пресс-службой ММСИ

Несмотря на то что Хаим Сокол, один из номинантов нынешнего «выпуска» премии «Инновация», на московской арт-сцене известен и любим уже больше десяти лет, теперешняя его выставка в ММСИ на Гоголевском – первый большой музейный выход, который готовили два года. Стержнем выставки стало видео «Свидетельство». Отталкиваясь от воспоминаний отца, который в 11 лет, в 1941 году, попал в гетто в оккупированной немцами Украине, Хаим Сокол перевел эту работу на уровень обобщения – от семейной памяти к коллективной. А кураторы Андрей Егоров и Анна Арутюнян разбили видеоряд «Свидетельства» на фрагменты, «прошившие» выставку от начала до конца.

Пространство памяти – отдельного человека и многих людей – Хаим Сокол выстраивает с помощью «вещдоков», кем-то выброшенных и найденных им вещей, что объединяют пространство быта, жизни и искусства. Такое arte povera современности. Тема истории, цепляющая на ходу и разные эпохи, и сегодняшний день. В музейном дворе стоит триумфальная арка: чуть поменьше творений Зураба Церетели, эта арка очертаниями напоминает триумфальную арку Тита, что была воздвигнута в Древнем Риме после взятия в 70 году Иерусалима. Но там, где у римского сооружения вдоль пролета были рельефы на тему триумфа, во чреве арки Сокола оказываются ржавое железо, строительная сетка, оконные рамы и чахлый умывальник... Все переворачивается, при этом остается наше почти парадоксальное узнавание памятника: то есть мы видим форму, по ней и узнаем, несмотря на содержание, изменившееся на противоположное.

Внутри в одном из залов стоит на одной ноге стремянка, на самом верху – поношенные детские ботинки. Фоном к этой инсталляции «Без названия (Ангел улетел)» из проекта «Curriculum vitae» оказывается неоновая надпись Desinfektion из другого проекта – «Свидетель». На лестнице, ведущей сюда, на второй этаж, из деревянных букв сколочено ABCEFHIMRT, это литеры, составляющие надпись над воротами многих концлагерей «Arbeit macht frei» – уже из другого проекта, он называется «Значит, нашего появления здесь ждали». Разные проекты, разные эпохи, звучащие современно в это время и в этой стране. Ведь и в видео-«Свидетельстве» – два героя, Ангел истории и Мигрант, и там есть кадры с черными резиновыми сапогами, выкрашенными в цвета нынешнего украинского флага, в какой-то момент краску смывают и флешбэком вспоминаешь начало выставки. В холле стоит «шеренга» черных сапог – это работа «Марш, марш левой!». Прошлое, недавнее и далекое, встречается с сегодняшним днем. Красный флаг – закрашиваемая красной краской половая ветошь – здесь тоже появляется.

Это выставка с медленным ритмом движения-вглядывания, с темным пространством, с тихим дыханием и с вопросами, обращенными ко многим людям, но не как к массе, а личностно. Наконец, в плане кураторской работы это что-то вроде ретроспективы, в которой фрагменты проектов разных лет сложились в новое высказывание о теме памяти и свидетельства, с которыми работает Хаим Сокол. И выставку нужно смотреть до конца, поскольку она не просто нанизывает друг на друга залы и работы, а развивается и срежиссирована так, что последний зал, последние «кадры» собирают в одну точку все, что вы видели по пути.

Хаим Сокол занимается археологией памяти. Археология, история – без них ведь невозможно будущее. Тут постоянно вертится на языке сказанное Бродским по другому поводу: «Ибо у смерти всегда свидетель – он же и жертва». Бытие/небытие, противостояние забвению как проявление, например, силуэтов на копировальной бумаге в серии «Погром» – временное и вневременное как «Море», напоминающее о пути опять-таки разных эпох, но составленное из цинковых ведер с грязноватой водой. Половые тряпки сшиты в занавес, за ним стоит швабра Germania, которой кто-то сгреб порванные фотографии и письма, – выставка ведет несколько сквозных мотивов, среди них – человеческий образ, будь то фотография или рисунок на копирке, или Ангел истории, или мигрант (и бедствия беженцев последних лет в том числе). Образ человека, его слова, биография как отпечаток, который, сколько ни сгребай метлой, нельзя предать забвению. Опять-таки вспоминается написанное Бродским о том, что «не все метла, широко забирая по двору, подберет».