Елизавета Авдошина
Сцена их двуязычного спектакля "Сердца и ножи". Фото с сайта Рязанского театра драмы
Фестиваль спектаклей о любви Рязанский театр драмы впервые организовал в прошлом году. В нынешнем - межрегиональный, с участием двух зарубежных гостей, смотр прошел во второй раз, причем количество заявок удвоилось. Всего выразили желание принять участие почти сто театров, из них 23 – иностранных. Всеобъемлющая тема фестиваля собрала сильную и неочевидную афишу длиной в неделю. Зрители увидели спектакли театров из Санкт-Петербурга, Перми, Неаполя и Москвы.
Парадоксально, но факт: жюри под председательством заслуженного работника культуры Николая Жегина не присудило одну из главных номинаций «Лучшую женскую роль». Лучшей героини в спектаклях о любви просто не оказалось. Зато за «Лучшую мужскую роль» были награждены сразу два актера.
Совместный спектакль Рязанского театра драмы и Вольфганг Борхерт театра немецкого города Мюнстер «Сердца и Ножи» по произведению Генриха фон Клейста «Семейство Шроффенштейн» открыл фестивальную программу. Ранняя пьеса немецкого романтика, которую критиковал и отказывался ставить в своем театре сам Гете, малоизвестна для российской сцены, на слуху - классическая «Пентесилея» или комедия «Кувшин», ее обильно ставили в советское время. Но режиссера Таню Вайднер это, кажется, наоборот привлекло. Тем более сюжет трагедии – архетипичен. Две ветви рода принадлежат к одной семье и договорились когда-то о том, что если мужская ветвь одной из них прервется, то ее земли перейдут к другой. Из этого рождается взаимная подозрительность, перерастающая в ненависть, что вызывает «цепную реакцию» убийств по ложным поводам, их жертвой и становятся влюбленные. Тайно отрезанный мизинчик погибшего младенца запускает чудовищный механизм распри, клубок интриг, ярко напоминающих принципы «большой политики». Нелепая гибель «Ромео» и «Джульетты» в финале – следствие слепоты и самообмана.
Гуманистический посыл спектакля о том, что будущее невозможно построить без тесного взаимодействия и человеколюбия, если угодно, режиссер транслирует через своеобразную трактовку: история двух родов превращается в повесть о двух нациях, русской и немецкой, куда, безусловно, вчитывается и память о событиях прошлого века. Немецкие и русские актеры говорят на сцене на родных языках, а трагикомедия обретает острый внешний рисунок, ее играют как сказку-страшилку. Ученица Роберта Уилсона, Таня Вайднер работает с характерной цветозаливкой фона, белит лица актеров, как у мимов; выстраивает музыкальную партитуру в соответствии с партитурой движений. А костюмы героев (художник Ольга Лагеда) отличает замысловатая геометрия узоров. При честном заимствовании эстетики, стилистика режиссера для рязанской постановки – эффектна, хотя и требует доработок. Билингвальный, технически сложный по исполнению, проект принес театрам в конкурсе сразу несколько наград. «Лучшую мужская роль» получили «отцы семейства» - Майнхард Цангер, артист и худрук Вольфганг Борхерт театра, за роль Сильвестра и заслуженный артист Рязанского театра драмы Александр Зайцев за роль Руперта. Актеры разных школ (формальной и психологической) каждый по-своему монументально сыграли обманутых мужчин и хозяев графского дома. Кроме того, отмечены спецпризами жюри «За мастерство перевоплощения» - Андрей Блажилин, сыгравший за двухчасовой спектакль шесть, как мужских, так и женских эпизодических ролей, и «За артистизм и темперамент» - Арсений Кудря, в роли влюбленного Оттокара наполнивший мрачную историю подлинным лиризмом. Спектакль регулярно будут играть не только в России, но и в Германии.
Еще один европейский театр стал лауреатом в двух номинациях – «Лучший актерский ансамбль» и «Лучшая работа художника по свету». Франческо Кампаниле, Лука ди Томмазо, Джорджио Пинто в спектакле «Король ухмыляется» Театра Луизы Гуарро (Неаполь) разыгрывают древнюю притчу о Грифоне, чудесной птице, способной проникать в душу человека и читать ее. Античная легенда рассказывает о старом короле, который посылает сыновей в лес на поиски мифической птицы, чтобы тому, кто вернется с ее пером и тем покажет свою смелость и ловкость, отдать трон. Но один брат убивает из тщеславия и властолюбия другого, судит себя и оправдывает. Такова мораль нового времени, где добро отнюдь не побеждает зло. Аллегорию перевернутой справедливости режиссер облекает в форму условного театра, лаконичную декорацию – несколько белоснежных ветвей деревьев на темном фоне, где плутает тень убитого – удивительно высвечивает контровым светом художник Паскуале Саммонте, создавая на сцене гнетущий мир без покаяния.
«Лучшей историей любви» (лучшим спектаклем)» единогласно признан «#ПрощайИюнь» Санкт-Петербургского театра «Суббота». Спектакль ведет молодая часть труппы, ведет живо, играя с ранящей искренностью. А как иначе, если вампиловская история – о первой любви, о первом серьезном выборе. Театр насытил пьесу советского времени забойными ритмами современных песен (на сцене аккомпанирует ВИА «Велосипед» (гитара, барабаны, контрабас)), скрестив «аромат» ретро с сегодняшними эстрадными образами. Гостей свадьбы в общежитии, куда должен прийти главный герой, режиссер Андрей Сидельников остроумно одевает в зооморфные маски – и все обретают характер и запоминающийся портрет. Старшее поколение создает крепкий тыл спектаклю, подчеркивая тему компромисса в этой пьесе. Марина Конюшко в роли Репниковой, матери влюбленной Тани, несколькими штрихами рисует драму терпеливой и стойкой, мудрой женщины, упустившей шанс на жизнь в любви. Исполняя романс, актриса одним глубоким, проникновенным взглядом заставляет зал сопереживать. За что членами жюри отдана «Лучшая роль второго плана».
Старшее актерское поколение углубляет проблематику и в спектакле «Отцы и сыновья» Санкт-Петербургского драматического театра «На Литейном». «Лучший актерский дуэт» здесь заслуженно достался Ольге Самошина и Александру Рязанцеву за роли Арины и Василия Базаровых. Сергей Морозов соединил в спектакле пьесу американца Брайана Фрила и страницы романа Тургенева. В этих «Отцах и детях» мы видим все события глазами Базарова, этакого неприкаянного демона; он словно бы блуждает по собственным воспоминаниям. Пепельный оттенок декораций Олега Головко добавляет спектаклю холодной рассудочности и делит (сквозным диагональным занавесом) сцену на прошлое и настоящее. Отдельно стоит отметить игру двух слуг, а, как известно, это самое сложное – создать в эпизоде цельный образ - Александра Жданова (Прокофьича) и Сергея Шапошникова (Тимофеича).
Финальным аккордом фестиваля стала пермская «Женитьба» Театра «У Моста». Спектакль Сергея Федотова, отмеченный жюри за режиссуру, а также «За яркое воплощение гоголевского образа» актером Михаилом Чудновым в роли Кочкарева, традиционно мистический. Вся театральная Россия, наверное, знает, что без мистики не обходится ни одна постановка пермской труппы. И хотя «Женитьба» спектакль крайне солидный по годам сценической жизни (его играют с начала 90-х годов) и сменил нескольких исполнителей, он находится в такой хорошей форме, какой нет порой и у свежих премьер. Кочкарева Федотов делает ни много ни мало чертом, что, конечно, гоголевскую оппозицию Бога и дьявола лишний раз акцентирует. Чуднов играет инфернального выскочку, мастера на все руки, преследующего свою, темноватую, цель в погоне за союзом двух сердец. Замысел режиссера, он же в данном случае и сценограф, близок к идее реконструкции. Персонажи здесь говорят старым говором, на сцене царит полное бытоподобие (исторические интерьеры освещены светом одной свечи), сваха и вовсе будто выпрыгнула с ярмарки позапрошлого века. Русский человек и черта обдурит, но дьявол окажется сильнее – такой вывод напрашивается из невеселого конца комедии. Черт все-таки женит Агафью Тихоновну (Алевтина Боровская) и Подколесина (Илья Бабошин), но, видимо, в потустороннем мире.
Рязань – Москва
