Ольга Галахова
Дамочки вместе с диваном появились из люка.
Фото с официального сайта театра
Двух художественных руководителей Валерия Фокина (Александринский театр) и Аттилу Виднянского (Венгерский национальный театр), которых долгие годы цементирует дух сотрудничества, на этот раз породнил Достоевский. В прошлом сезоне венгерский режиссер поставил на первой сцене Санкт-Петербурга «Преступление и наказание», а Валерий Фокин в Будапеште – рассказ «Крокодил». Последний спектакль и был показан в фестивальной программе VI Международного культурного форума, который проходил в середине ноября в Северной столице.
Сатира Достоевского для Фокина – повод для усиления абсурдистских построений. Историческая подоплека о том, как один классик русской литературы разбирался в сатирическом ключе с другим классиком и вывел пародию на Чернышевского – режиссера, кажется, не очень занимает. Пассаж в пассаже, когда выставочный крокодил вдруг проглотил чиновника на глазах праздно шатающихся граждан, и что за этим последовало, то нагнетание бреда, в которое впало общество, – вот что становится для Фокина предметом сколь саркастического, столь и веселого интереса.
Режиссер словно коллекционирует типы ничтожеств, которым дается возможность социумом раздуться до гомерических масштабов. Анекдотическое происшествие запускает механизм по переустройству государства Российского. Только что мы видели почти гоголевскую мещанскую парочку, но вскоре сей муж окажется чуть ли не национальным героем…
Петербургский чиновник Иван Матвеевич (Лайош Отто Хорват) со своей кокетливой женой Еленой Ивановной (Аугуста Тот) всего лишь решили культурно провести досуг и вместе с приятелем навестить модный пассаж, в котором немец выставляет для любопытных свой трофей – живого крокодила.
На сцене ничего лишнего, пустое пространство без бутафории, мебели. Если и появляется диван с дамами, то выезжает прямо из люка. Сцена залита светом, словно в яркий солнечный день случается гротескное происшествие. Зал пассажа отмечен евроремонтом. Красиво, чисто, светло.
Крокодил в спектакле – знатный экспонат. Ему уделяется большое внимание создателями постановки (сценография – Семен Пастух). Тут показывают все детали, включая транспортировку аллигатора, которого в сетях спускают в павильон пассажа. Крокодилья башка, выдвинутая вперед из правой кулисы, неподвижно дремлет, кажется, не обращая внимания на тех, кто пришел поглазеть на диковинку.
Пока жена разглядывала обезьян (этими экспонатами зоопарка стали мы, зрители), ее мужа проглотил крокодил. В спектакле это происшествие поставлено как со всей подробностью, так и с визуальной щедростью. Пасть раскрылась, в ней оказалась голова Ивана Матвеевича, а его трость и цилиндр полетели в разные стороны. Пасть захлопнулась. Все, что стало происходить далее с благонамеренным чиновником в кишках хищника, режиссер совместно с Асей Мухиной (видео) превратили в сюжет фильма. На видеопроекции во всю длину и ширину задника сцены демонстрируются аппетитное путешествие Ивана Матвеевича по желудку аллигатора. Он пролетает по тоннелю брюшной полости, вязнет в кишках, подобно тропическим лианам, окутывающим несчастного. На этом пути в голову пугливого чиновника начинают приходить смелые идеи. Это же фарт! Он станет знаменит. Пора молвить слово! Наконец-то – все было недосуг – наш герой уединился, чтобы подумать о рае для всего человечества и, конечно же, требует прессу, дабы провести пресс-конференцию.
Трансляция из желудка крокодила снова проецируется на экран, с которого вещает чиновник, нашедший свое призвание в утробе крокодила. Слетевшаяся стая журналистов, воронье с камерами, в ажиотаже снимает происходящее, каждый из которых торопится, чтобы, вероятно, поспеть в новостную программу.
Эта социальная пляска в пассаже на Невском проспекте – вместе с тем пляска трусливых ничтожеств, среди которых друг беспокоится, а как же можно оформить отсутствие в департаменте Ивана Матвеевича и вообще что скажет про выходку чудища начальство. Жена – подобие гоголевской Анны Андреевны из «Ревизора» – уже обеспокоена положением «вдовы» и ищет утешения у сильного пола.
Мелкий чин превращен в мессию.
Он счастливо проповедует из крокодильего пуза, собирая паству оболваненных глупцов, которые для Валерия Фокина совсем не безобидны. В финале крокодильи пасти уже надеты на каждого из той паствы. Как на жутком Хеллоуине, эта стая водит хороводы, быстро позабыв о главном герое. Его уже извлекли из тела крокодила, и – надо же – Иван Матвеевич оказался никому не нужен. Но зато появилась стая крокодилов вместо одного выставочного в пассаже, правит и будет править бал. Механизм умножения чудищ заработал, и никто не знает, к чему приведет. Точно ни к чему хорошему.
Санкт-Петербург–Москва
