Уральскую драматургию лучше всего поняли в Бухаресте

В бытовом аду находится место и нежности. Фото предоставлено пресс-службой фестиваля

На фестиваль «Коляда Plays», который проходит в 11-й раз, в Екатеринбург съехались театры из разных городов и стран. Они показали спектакли по пьесам уральской школы драматургии.

Таксист, подвозивший меня к «Коляда-Театру», спросил, знаю ли я Коляду. Получив утвердительный ответ, водитель уважительно заметил: «Вот какие у вас знакомые». Это ли не слава!

Как же не знать Колю, знаменитая тюбетейка которого выныривает то там, то тут. Он успевает обежать и поприветствовать выступающих на разных сценах, по дороге раздать газеты, которые выходили в течение 10 дней в ежедневном режиме силами сотрудников театра, выступить перед зрителями. В 10 утра открыть дискуссионный клуб. Вечером у себя в театре встать за прилавок и торговать и собственным собранием сочинений (сделал себе такой подарок к 60-летию, которое будем отмечать в декабре), гранеными стаканами, магнитиками с символикой театра. Автографы, фотографии на память, непосредственное общение со зрителями до и после спектакля. Успевает поговорить с гостями, обязательно что-то подарить каждому. Под завязку поприветствовать всех в ночном клубе.

600 человек в общей сложности посетили фестиваль, до которого главное – доехать, а вот расселить, накормить – это берут на себя организаторы. Бюджет – 9 млн руб. целиком на ответственности губернии: не слишком много для фестиваля, который уже давно завоевал право на статус федерального. Достаточно взглянуть на список победителей (фестиваль конкурсный), чтобы оценить и широту географии, и афишу, в которой отнюдь не только пьесы Коляды.

По итогам «Коляда Plays» жюри приняло следующее решение: Гран-при получил спектакль по пьесе Василия Сигарева «Фантомные боли» (Association Art Theater, Бухарест, Румыния). Спектакль «Навстречу мечте» по пьесе Ангизы Ишбулдиной (по повести Айгиза Баймухаметова «Не оставляй, мама!») отмечен за «Лучшую режиссерскую работу» – приз получил Ильсур Казакбаев (Башкирский государственный академический театр драмы им. Мажита Гафури, Уфа).

«Лучшая женская роль» присуждена Лидии Елисеевой за роль Вали в спектакле по пьесе Ирины Васьковской «Русская смерть» (общедоступный театр «Периферия», Астрахань), а «Лучшая мужская роль» – Ивану Марковичу за роль Ильи в спектакле по пьесе Николая Коляды «Рогатка» (Public P, город Бачка-Паланка, Сербия). Премией за «Лучший актерский ансамбль» отмечен спектакль по пьесе Ярославы Пулинович «Земля Эльзы» (режиссер-постановщик Денис Малютин, Театр драмы Уссурийского городского округа им. В.Ф. Комиссаржевской, Уссурийск). Список победителей – неполный.

Конечно, главная интрига на любом фестивале, где есть конкурс, вертится вокруг Гран-при. Румынский частный театр «Association Art Theater» из Бухареста показал спектакль по пьесе Василия Сигарева «Фантомные боли». Не скрою, лично я болела именно за эту команду. Маленький театрик, созданный актером Георгом Константинеску (он в спектакле играет молодого охранника Глеба), добрался до Екатеринбурга за свой счет. Слово «Art» в названии не случайно: группа – поклонники Станиславского и Художественного театра. Но дело не в декларациях и не в русском акценте программы румынского коллектива. Пьеса Сигарева о том, как человек, когда ничего не предвещает пробуждение в нем человеческого, оказывается способным на героическое усилие. Этот героизм в новейшем времени – способность к состраданию, проснувшееся мужество, необходимость защитить молодую женщину, пребывающую в фазе фантомных болей. Перерезанный трамваем молодой муж не умер для нее. Она приходит, как и до его смерти, в депо, приносит обед, чистую простынь. Достаточно любому надеть очки, чтобы она приняла самозванца за мужа. Через нее прошло все мужское население депо, почему бы вновь прибывшему не встать в очередь? (В этой части пьеса заставляет вспомнить фильм Ларса фон Триера «Рассекая волны».) Ведь ни один не отказывался на этой помойке бытия от утех трехнутой Ольги. Вот и Глеб напяливает на свою рожу очки и вербует новобранца Диму приобщиться к сексуальной забаве.

Режиссер спектакля Богдан Будес – нашей школы, учился у Петра Наумовича Фоменко – относится с полным доверием к тексту, тщательно, подробно вглядывается в отношения героев. Это скрупулезное чтение пьесы режиссером диктует и способ актерского существования, достоверного, как бы простого и естественного. Однако за этой внешней обманчивой простотой, отсутствием внешних эффектов видна огромная работа, поскольку компания трудится над мотивировками поступков своих персонажей, думает над тем, что происходит с их характерами и как они меняются по ходу действия. Перед нами разворачивается жизнь трех людей, двое из которых погибнут. Поначалу бытовая история шаг за шагом вырастает в философский сюжет о добре и зле, о выборе между небытием и бытием, имитацией жизни и способностью осознавать, что жизнь – это ответственность перед ближним. И чтобы защитить эту самую жизнь, нужно, оказывается, ею пожертвовать, как это делает Дима. И трамвайное депо с его беспросветной грязью – еще не повод превращаться самим в мусор.

Два антагониста работяга Глеб и студент архитектурного института (Рареш Андричь) ведут этот бой, но не сразу. Вот их первая встреча – загаженное помещение, грязный матрас, бычки от сигарет, пьют самогонку. Глеб на правах старожила командует попойкой. Со смехом он рассказывает и про Ольгу, вдову, тронувшуюся умом. Однако чем веселее он повествует с подробностями, как погиб ее муж Володя, тем больше сострадания рождается к ней, хотя Ольга еще не появилась. И жутью веет даже не от подробностей: как кишки выпали на рельсы, как несколько часов муж лежал на трамвайных путях, а оттого, как, подхихикивая, под самогонку Глеб ведет этот рассказ, в котором есть все, кроме сострадания, иногда даже его охватывает восторг. Вроде человек симпатичный, с беззлобной мордочкой, круглыми глазками, всегда рюмку нальет товарищу, но уже закрадывается тревога: что же за мусорный парень.

Дима слушает, улыбается. Словом, хорошо сидят пацаны.

Но вот входит Ольга (Михаела Попа). Ни тени душевного надлома, аккуратная, заботливая, только вот погибший муж для нее жив, потому что без него ей могила. Актриса словно игнорирует душевный надлом. Да, чуть не от мира сего ее Ольга, но самую малость. Дима надевает очки. Суп поели. Наступает очередь чистой простыни, и, оказывается, не может он лечь на матрас Володей. Просто не может, он уже проникся сочувствием к ней, к ее умершей дочке Криське, к ее отчаянию, к ее способности любить, к этой неизбывной потребности заботиться о близких, когда этих близких не осталось.

И этот ничем поначалу не примечательный Дима вдруг встает на ее защиту и получает удар ножом от Глеба, которому совсем нетрудно стать Володей в очках ради утех на матрасе.

Слышен визг тормозящего трамвая, крик Глеба и последний предсмертный крик Ольги.

Неоновый свет проникает чрез дверь. Утро вот-вот наступит. Глеб испуган не тем, что убил, а тем, что не знает, как жить дальше.

Екатеринбург–Москва