Византийские вкрапления

Значительная часть икон посвящена Богоматери с младенцем. Фото автора

Открывшаяся рядом с залами древнерусского искусства постоянной экспозиции ГТГ выставка в 18 предметов названа с эпическим размахом – «Шедевры Византии». Не так уж удивительно с учетом того, что что в соседнем Инженерном корпусе еще идет показ «Шедевры Пинакотеки Ватикана» из 42 картин (см. «НГ» от 28.11.16). Недавно министр культуры Владимир Мединский радовался, что ретроспективы Валентина Серова и Ивана Айвазовского в Третьяковской галерее и выставку «Византия сквозь века» в Эрмитаже «в общей сложности посетило около 1,6 млн зрителей», в том числе около полумиллиона – посвященную Византии экспозицию, а все три проекта принесли музеям 1 млрд руб. внебюджетных средств. В Эрмитаже был другой масштабный  проект, но часть экспонатов оттуда, вернувшись сперва в Грецию, сейчас приехала в Третьяковку.

Византийская империя закончилась с падением Константинополя в 1453 году, началась – в 395-м с разделением Римской империи на Западную и Восточную. Особенности художественного языка Византийской империи историки искусства выделяют примерно с начала VI века. «Шедевры Византии» – выставку курирует Елена Саенкова – показывают памятники X – начала XVI века, начиная с лаконичного серебряного процессионного креста X века и завершая иконой начала XVI века «Иоанн Предтеча Ангел пустыни», то есть захватывая и поствизантийский период. Двенадцать икон, две иллюминированные рукописи и литургические предметы прибыли из Византийского и христианского музея, Музея Бенаки и частных собраний. Это третий совместный с Грецией проект Третьяковки в рамках перекрестного года – в 2016-м ГТГ возила в Афины свои произведения.

Экспликации здесь весьма лаконичные, хотя когда речь идет о религиозном, связанном с иконографическими и символическими деталями искусстве, с разными школами иконописи, интересно было бы прочесть более развернутые комментарии. Привезенные произведения – скорее как разрозненные фрагменты, целостное впечатление по ним составить едва ли возможно. Но здесь есть любопытные моменты, скажем, деревянный рельеф XIII века со св. Георгием с житийными сценами. Если византийская иконопись повлияла, например, на раннеитальянскую живопись Джотто, Дуччо и других мастеров, то и западноевропейская традиция вовсе не осталась для Византии незамеченной. И резной деревянный Георгий как раз из таких примеров (резьба по дереву не была распространена в Византии, скорее – резьба по слоновой кости, правда, таких образцов на выставке нет).

Половина из представленных икон – с Богоматерью и младенцем в основном XIV – первой половины XV века, периода Палеологовского возрождения (1261–1453), когда вновь о себе заявили эллинистические традиции. Это и иконографический тип Одигитрии («путеводительницы»), когда младенец, сидящий на руках у Марии, одной рукой благословляет, в другой держит свиток – так изображено появление Христа как Небесного царя и судьи. И другая распространенная типология – Елеуса («милостивая», или Богоматерь Умиления – та же иконография, что и в знаменитой Богоматери Владимирской из собрания Третьяковки) с ее вариацией – Гликофилуса («сладколобзающая»), когда младенец прижимается к щеке Марии, а его будущая жертва рассматривается в качестве высшего проявления любви к людям. На выставке есть и менее распространенный извод Гликофилусы – Богоматерь Кардиотиса начала XV века. По подписи известно даже имя изографа – Ангелос Акотантос с Крита с тонкой, плавной живописью. У него младенец представлен словно играющим с матерью, он вот-вот ее обнимет, и экспрессия жеста поддержана небольшой деталью – слетевшей с детской ножки сандалией.

Но одна из самых необычных здесь икон – и по иконографии, и по письму – более ранняя «Богоматерь с младенцем» начала XIII века, предположительно кипрского мастера. Написанная на хрупком серебряном (и потому сильно потертом) фоне, она не очень хорошо сохранилась, но создана по-своему необычно: с красными контурами на ликах, сверх того у Марии на веках моделировки идут тремя яркими цветными линиями. Но главное – иконография. На просьбу «НГ» рассказать о произведении подробнее научный сотрудник отдела древнерусского искусства ГТГ Галина Сидоренко пояснила, что «это вообще-то уникальная икона», ее можно сравнить с иконографией Богоматери Шуйской, когда у младенца одна нога приподнята, а рука Богоматери закрывает его пятку. «На Руси самая ранняя такая икона известна от XV века, она находилась в Благовещенском соборе Московского Кремля и, по всей видимости, была привезена Софьей Палеолог. Икона Богоматери Шуйской получила особое почитание в XVII веке, с ней связано чудо спасения города Шуя, царского села, от мора. «Согласно легенде, во время мора жители города попросили иконописца написать Одигитрию, что он и сделал. Но наутро увидел, что на его иконе ноги младенца оказались так необычно поставлены, и отправился к настоятелю оправдываться. Он переписывал икону, однако на ней опять появлялись изменения. В конце концов настоятель разрешил оставить, как хочет Богоматерь. «Таким образом, – говорит Сидоренко, – иконография Богоматери Шуйской относится к XVII веку, но на Руси у нее есть протограф XV века, а привезенная сейчас на выставку икона XIII века – хотя здесь несколько другое положение ног, но все-таки уже ножки скрещены и одна приподнята, – является знаком того, что и в византийском искусстве эта иконография существовала». Символически, по словам Галины Сидоренко, жест Богородицы, закрывающей пятку, связан с Апокалипсисом, когда пятку Христа прикрывают, чтобы в нее не попало жало змеи. Эта икона, к слову, была и на большой византийской выставке в Эрмитаже.