Кто губит русский репертуарный театр

Фото сайта mkrf.ru

В Министерстве культуры состоялось очередное заседание рабочей группы по литературе, искусству и народному творчеству Общественного совета (ОС). Одной из заявленных тем значилось «состояние современного российского театра». Из рядовой повестки заседания тема приобрела горячий дискуссионный характер, разделив президиум и выступающих по разные стороны баррикад. Новые способы оптимизации на примере столичной театральной политики в ходе обсуждения советом были названы губительными.

Состояние современного российского театра руководителями совета было сразу и бесповоротно признано упадочным. Во-первых, потому что современный театр-де ничего не способен дать для «духовного возрождения нации». А во-вторых, потому что сегодня уничтожается святое – «традиционный реалистический русский театр». Вот это «во-вторых» и стало камнем преткновения. Ведь важно понять, кто так злостно год за годом разрушает и уничтожает наше все? Может быть, Богомолов с Серебренниковым (куда их только не приплетают!)?

Праворадикалам, для которых традиционный театр – инструмент идеологии, выступавшие оппоненты противопоставили неидеологизированные факты. И оказалось, что разрушают «великий русский театр» совсем не либералы с «культурой ширинки», как назвал всех «нетрадиционалистов» председатель совета Павел Пожигайло, а новые экономические реформы и бюрократизм. Этого не ожидали, кажется, и сами чиновники, начавшие заседание с духовных скреп и Достоевского. Оказалось, что проблемы куда мельче, но разрушительное их действие глубже, чем разнящиеся эстетические взгляды. Репертуарный театр никак сегодня не защищен от экономических нападок (оптимизаций, сокращений), а вслед за ними и политических. Как сказал сам Пожигайло: «Создается опасная тенденция все контролировать». Вообще члены ОС и сами боятся гнуть свою линию до конца. Могут рассуждать о «свободе развращения зрителя», которым якобы отравлен современный российский театр, и в то же время подтверждать, что только художник может ставить себе оценку.

Николай Бурляев, зампред совета, очень ко времени вспомнил закон, подписанный Ельциным в 1992 году, о том, что Минкульт не имеет права влиять на культурную политику государства и устранен от ответственности за духовно-нравственное состояние страны. Основной задачей должно быть «обеспечение прав и свобод работников в области культуры». Однако истолковал он его, естественно, в жестко консервативном духе, удивив своим напором даже соседей по президиуму. Бурляев предложил Минкульту вернуть в театры художественные советы. Елена Драпеко от лица Госдумы предложила вместо них советы общественные, чтобы наверняка – ведь художественные уже были когда-то уничтожены. Общественные советы, по ее мнению, будут свободны от власти денег, которую сегодня боятся руководители театров: не то скажешь – и денег не получишь.

Разрушение театра ОС в своем мнении связал с «новоявленными эпатажными режиссерами», которые «разводят грязь на сцене». Но не только. Еще с реформой по «перепрошиванию театров» (выражение Бурляева), начавшейся три года назад. Ребрендингом столичных Театра им. Гоголя в «Гоголь-центр», Драмтеатра им. Станиславского в Электротеатр, «Таганки» – в директорский театр.

Позитивную трансформацию мертвых театров в новые культурные точки на карте города в реальности оспаривать сложно. Тем более что два из трех примеров – удачное сосуществование репертуарного театра с новейшим, проектным. Кроме последнего – Театра на Таганке, в чем, возможно, и стоит согласиться. Этот случай обновления театра – наименее удачный.

Представители таганской труппы, актеры Алексей Граббе и Татьяна Сидоренко, прошедшие руководство Любимова, Эфроса и Золотухина, озвучили объективные факты: 60 человек штата уволено, в том числе завлит театра за ненадобностью, начальники цехов ушли сами, оставшиеся спектакли Любимова «замалчиваются» – не рекламируются, на новые спектакли зрители не ходят. Объективные, потому что за два года управления Ирины Апексимовой театр действительно не зазвучал заново, а масштабный проект, призванный обновить репертуар постановками молодых режиссеров, был интересен разве что актерам, изголодавшимся по работе. Проект директорского театра без творческого лидера во главе коллектива превратился не в перерождение, а в доживание.

Следующая волна реформ: финансовая оптимизация – уничтожение штата. Введение повсеместной контрактной системы для всех работников культуры, закон о которой отказалась принять Госдума. Закон не приняли, но идея воплощается в жизнь, не прямо, но косвенно. Штатных сотрудников в театрах планируют сокращать. Об этом рассказала актриса Театра на Малой Бронной Светлана Первушина. Ситуация для театра, где она состоит в профкоме, следующая: в целях оптимизации департаментом театру было предложено уволить 50 человек или 100 человек перевести формально на полставки, а недостающие до прежнего уровня заработной платы средства доплачивать из внебюджетных доходов. Понятно, что такая ситуация может продлиться только при ныне действующих худруке и директоре, если же им не продлят контракты, договоренность о доплатах исчезнет. В театре сегодня вынуждены перевести на такую систему все цеха и часть труппы, преимущественно молодую.

Если есть слаженная, успешная, наработанная годами и воспитанная поколениями труппа – вот что нужно не потерять. Увеличение заработной платы за счет сокращения коллег – деньги, которые не нужны, если получены таким путем, как верно отметила другая актриса в ходе обсуждения.

Проблему сохранения труппы и ее творческого уровня, а также значимости сформированного театром репертуара подняла Ольга Галахова, заместитель худрука Губернского театра. Театр сегодня разрушается изнутри – актеры снимаются в сериалах, количество которых на телевидении зашкаливает. В крупных театрах на 100 человек актеров может быть по 60 человек приглашенных. К тому же, как именно сегодня театр задействует в репертуаре труппу – тоже проблема.

Так что кроме грядущих изменений, чем пугали, запуская реформу нового финансирования столичных учреждений, – превращение репертуарных театров в прокатные площадки, назначение на лидерские позиции «эффективных менеджеров», а не творческих кадров – есть давно существующие утраты в организме репертуарного театра. И, думается, сохранять театр нужно не запретами или осуждением неправильной трактовки Гоголя или Пушкина и криками о бездуховности, которые так часто слышны от чиновников, а помощью, реальной поддержкой театру.

На заседании прозвучала утопическая идея: нужно вывести культуру из рыночных отношений. Это невозможно, да и не нужно. Новые реформы (попытка наладить прозрачную схему дотаций городским театрам по степени их успешности) правомерны – здоровая конкуренция на рынке избыточного предложения быть должна. Но вот сохранить театр живой консолидацией творческих и экономических идей, а не мертвым музейным экспонатом, как это зачастую стремятся сделать ведомства, осуждая любые поползновения и возможности для театров быть современными (и внутри и снаружи), – задача параллельная, пока в грамотных решениях и конкретных предложениях не артикулированная.