Надежда Травина
Над роялем - эскизы к постановке оперы Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда». Фото предоставлено пресс-службой музея
В мемориальной квартире Святослава Рихтера состоялся концерт-панорама музыки начала ХХ века. В одном вечере объединились композиторы-традиционалисты, несущие искусство в массы и воспевающие идеологию страны, а также авторы, которые создавали новую и непривычную для того времени авангардную музыку. Эти два противоположных «лагеря» находились в постоянной оппозиции друг к другу: приверженцы прошлого обвиняли молодых художников в формализме и называли «классовыми врагами».
Интересно, что сегодня, в XXI веке, произведения модернистов, активно исполняющиеся на концертных площадках, больше на слуху, чем музыка членов ПРОКОЛЛа (Производственного коллектива) и РАПМа (Российской ассоциации пролетарских музыкантов). Последним – Александру Давиденко, Дмитрию Кабалевскому, Мариану Ковалю и Виктору Белому – посвятили первое отделение концерта. Их музыка не исполняется и почти не исследуется (правда, Кабалевский – исключение), а между тем в свое время они были ведущими композиторами, лауреатами и признанными деятелями. Основные темы рапмовцев – народ, фольклор, обращение к образам родины и войны. Необходимый «набор» их композиций – понятная мелодия, декламационная выразительность, четкие формы. Казалось бы, все просто и понятно, и можно в очередной раз поразмышлять о вечном желании композиторов не расставаться с традицией и счесть заранее их пьесы «второсортными», однако прозвучавшие сочинения произвели большое впечатление.
Творческий портрет инициатора ПРОКОЛЛа Александра Давиденко охарактеризовали три вокальных образца, среди которых выделялся плакат «Про Ленина» на слова Алексея Крученых. В исполнении Андрея Капланова (бас-баритон) речитативно-ораторский монолог, прославляющий вождя, неожиданно предстал с долей иронии и насмешки, отчасти проскальзывающих в стихотворении русского футуриста. Другие сочинения Давиденко – плакат «А кругом все шинели, шинели» и «Песня беспризорного» – отсылали слушателя к фольклорным истокам и музыке в духе Мусоргского. Две пьесы для виолончели Дмитрия Кабалевского пианист Михаил Дубов и виолончелист Илья Рубинштейн сыграли по рукописи 1927 года, обе миниатюры в духе позднеромантической традиции были написаны явно под влиянием учителей композитора – Николая Мясковского и Александра Гольденвейзера. Чего нельзя сказать о Трех песнях для сопрано и фортепиано Мариана Коваля – активиста РАПМ, нещадно нападавшего на эксперименты своего коллеги Александра Мосолова. Екатерина Кичигина (сопрано) и Мона Хаба (фортепиано) поведали публике истории о Ткачихе-челночихе, земле советской и ветре, который стучится в окно, – однако при всем желании оригинальное в этой музыке было найти трудно. Финалом погружения в пролетарскую атмосферу стал вокальный цикл «Война» Виктора Белого, где четыре части, написанные на разные стихотворения, имели угрюмый скорбно-драматический посыл, воспевающий героизм и мужество советского народа. Отметим один из фрагментов – декламационный монолог «Убийцы сидят в опере» на слова Вальтера Газенклевера, обличающий немецких тиранов, слушающих «Кавалера розы» Штрауса. В контексте программы концерта этот текст можно было рассматривать и как намек на тиранов советских, «убивающих» многие оперы (и композиторов) того времени, вспоминая и о статьях 1936 года, и о постановлениях 1948-го.
Вторая часть концерта проходила под условным знаком «ранний русский авангард» – публика услышала сочинения смельчаков, не побоявшихся сбросить классиков с «парохода современности». Александр Мосолов – композитор с трагической судьбой – предвосхитил многие течения музыки ХХ века. Это в полной мере отразила его пьеса «Четыре газетных объявления», исполненная Екатериной Кичигиной и Михаилом Дубовым. Короткие, остроумные миниатюры о сбежавшей собаке, крысолове, гражданине Заике и пиявке (на тексты из газеты «Известия ВЦИК») воплощены в непростой вокальной партии и виртуозном аккомпанементе с характерными глиссандо и многозвучными аккордами. «Легенда» для виолончели и фортепиано Мосолова оказалась более традиционной, написанной в духе позднеромантических поэм. В том же ключе была решена и «Мелодия» Гавриила Попова – еще одного яркого композитора 20-х, а в следующей пьесе появились уже экспрессионистические мотивы – собственно, схоже она и называлась – «Экспрессия». Михаил Дубов, исполнивший эти пьесы, решил соединить их со знаковым сочинением музыкального конструктивизма – «Рельсами» Владимира Дешевова, где композитор изобразил поезд, бегущий по железной дороге. Завершал калейдоскоп 1920-х Дмитрий Шостакович и его «Афоризмы» – пять контрастных фортепианных монологов, отличающихся содержательной емкостью.
В Мемориальной квартире Рихтера до 15 января проходит выставка «Дмитрий Шостакович – Святослав Рихтер. Вариации на тему эпохи», посвященная 110-летию со дня рождения великого композитора. На ней представлены рисунки Бориса Кустодиева, эскизы костюмов и декораций Виктора Вольского, пастели самого Рихтера, скульптурные портреты Шостаковича работы Гавриила Гликмана и Георгия Франгуляна, а также графика Сергея Радлова, Елизаветы Кругликовой, Владимира Фаворского, Елены Ахвледиани, Таира Салахова. Экспозиция квартиры включает в себя шесть историй из жизни Шостаковича, связанных с Рихтером, – это их первая встреча, совпавшая с разгромом оперы «Леди Макбет Мценского уезда» в советской печати (статья «Сумбур вместо музыки»), фортепианный цикл 24 Прелюдии и фуги, неизменно входивший в репертуар прославленного пианиста, и др.
