Марина Гайкович
Эльза (Анна Нетребко), обвиненная в убийстве брата.
Фото Натальи Разиной предоставлено пресс-службой театра
Два спектакля с участием звезд мировой оперы на сцене Мариинки-2 прошли в рамках фестиваля «Звезды белых ночей». В заглавных партиях премьерной серии оперы Сен-Санса «Самсон и Далила» приняли участие Екатерина Семенчук и Грегори Кунде, а Анна Нетребко, Надя Михаэль, Евгений Никитин и Михаил Петренко покорили публику в исполнении вагнеровского «Лоэнгрина».
Спектакль «Самсон и Далила» поставил известный греческий (или французский, поскольку уже полвека живет и работает он в основном во Франции) режиссер Яннис Коккос. В силу таланта (или сговорчивости) любит этого режиссера театр – здесь идут три его спектакля: реплика парижских «Троянцев» (2009), перенос из Монте-Карло «Дон Кихота» (2012) и вот, наконец, свежая постановка, сделанная специально для Мариинки. Впрочем, слово «постановка» здесь даже неловко использовать – в широком смысле режиссура здесь отсутствует. Художник и дизайнер (как Коккос сам себя называет) загромоздил сцену некими объектами и немного подсветил. Хотелось бы сказать – создал при помощи света атмосферу, да невозможно придумать, чего именно. Хор и солисты громоздятся в основном на авансцене, задние планы практически не работают, а определить, что за люди на сцене, если уж не место, то хоть время действия, тоже затруднительно – не видно ни зги (тут только либретто в помощь). Понимаешь, что от режиссера-сценографа стоит ждать только одного – эффектного разрушения ночного клуба в третьем действии (в разгар вакханалии Самсон разрушает храм, филистимляне гибнут). Увы, и того не случилось, лишь накренилась одна из балок.
Но как в любом хорошем спектакле, сосуд этот наполнили музыкой – и смыслом. Жест Валерия Гергиева – и страдают в рабстве иудеи, заражает их Самсон своей пламенной речью, завораживающе льется речь Далилы, и неистов ее гнев, благоговейно возносит Самсон свою прощальную молитву к Всевышнему. Екатерина Семенчук и Грегори Кунде (москвичи знают его по последнему фестивалю Мстислава Ростроповича – американский тенор пел Радамеса в концертном исполнении вердиевской «Аиды») друг другу хорошо подходят: страстный теноровый тембр оттеняет обворожительный тембр меццо, и ни один не уступает другому в силе и выносливости. Очень хорош был и Роман Бурденко в партии Верховного жреца, уверенный и ровный его баритон, пожалуй, уступил коллегам только в выразительности, но, впрочем, Верховный жрец и должен оставаться беспристрастным, не колебаться.
Что касается «Лоэнгрина», то здесь имя автора постановки не указано совсем – в наличии только режиссеры возобновления (Марина Мишук и Александр Маскалин). Считается, что это постановка театра (в 1999-м режиссером значился Константин Плужников, по неофициальным сведениям, принимал в ней участие и сам Гергиев) – впрочем, эти детали не так важны. Мистериальная, или скорее ритуальная постановка аккуратно вписана в фантастической красоты декорации украинского художника Евгения Лысыка, точнее, созданные Тадеем Рындзаком и Оксаной Зинченко по эскизам мастера (ум. в 1991). Кажется, в них воплощены все самые прекрасные представления о Средневековье – серебряные нити готических соборов, инкрустированные драгоценностями наряды, белокурые красавицы, статные рыцари в длинных плащах, стая голубей, взлетающих над замком, и над всем этим – незримое, но ощущаемое в теплом золотом свечении присутствие Бога.
Справедливости ради стоит отметить, что в случае скромного музыкального исполнения вытерпеть три акта станет для слушателя испытанием. Но только не в этот раз – кажется, команда исполнителей вдохнула в декорации тот самый божественный дух, намеченный художником. Ключевой здесь стала женская пара – Эльза против Ортруды, или полнокровный, пленительный, небесный вокал Нетребко против гипнотизирующего пения Нади Михаэль, лишь интонацией или движением головы умеющей подчинить, обольстить и обмануть. К слову, партия Эльзы для Нетребко новая – две недели назад она дебютировала с ней в Дрездене, а немецкая певица Надя Михаэль впервые в своей карьере спела Ортруду (кстати, сегодня в Большом театре она поет Катерину Измайлову). Мужское трио – Евгений Никитин (Фридрих фон Тельрамунд), Михаил Петренко (Генрих Птицелов) и Сергей Скороходов (Лоэнгрин) – не уступило дамам, кажется, рядом с такими партнершами раскрылись лучшие стороны каждого солиста. Оркестр же, ведомый Валерием Гергиевым, объял этот ансамбль, подарил им – и публике – четыре с лишним часа наслаждения. Звуком, возникающим во вступлении словно из неоткуда и потрясающим до мурашек в кульминациях, непрерывающейся фразой, наконец, той мистериальной силой, которая поглощает и не выпускает – до финала.
Санкт-Петербург–Москва
