«Неформат» – новый старый проект театра «Современник»

Ленин жив! Фото с официального сайта театра

Формально проект «Неформат» приурочен к нынешнему юбилею театра «Современник», и сыграли его пока что три раза, преимущественно для своих, хотя публика «по билетам» в зале тоже была. Но в афише «Неформат» был обозначен как «клубный вечер» театра. В июньской афише пока что это название отсутствует, хотя в самом театре говорят, что попадание его в текущий репертуар вполне возможно.

Самое время вспомнить, что среди больших «взрослых» театров «Современник» первым запустил программу по привлечению молодых режиссеров, итоги того сотрудничества назвали «Опыты», и тогда, в 2009 году, еще до окончания ими ГИТИСа, на Другой сцене «Современника» вышли спектакли учеников Сергея Женовача и Олега Кудряшова: Кирилла Вытоптова, Екатерины Половцевой, Егора Перегудова. Короткие эскизы, вошедшие в итоговую серию показов, стали началом долгосрочного сотрудничества. Половцева поставила с тех пор «Постороннего», «Золушку» и «Осеннюю сонату», Вытоптов – «Сережу», «ГенАцид. Деревенский анекдот» и «Декамерон», Перегудов – «Горячее сердце», «Время женщин» и «Загадочное ночное убийство собаки». В таких случаях можно уже, наверное, сказать: нашли друг друга. В смысле – театр и режиссеры.

Жаль, правда, что сами результаты тех «Опытов» так и остались приятным воспоминанием об одном или двух в некоторых случаях замечательных показах, которые вполне можно было играть, и с успехом, – например, «Неожиданный случай» Островского, выбранный для своего дебюта на современниковской сцене Екатериной Половцевой.

«Неформат» – это своего рода альманах возможных репертуарных предложений, собрание анонсов, где на равных, под одной обложкой – и отрывок из пьесы Червинского «Счастье мое», и сцена из как будто отжившей свой век пьесы Погодина «Кремлевские куранты». И – монолог Нины Заречной в исполнении Виктории Романенко, венчающий полуторачасовой сборник.

Уровень проработки – разный, как и, конечно, успех – кому-то хлопают больше, кому-то меньше, а в зрительских реакциях, как всегда в таких случаях бывает, слышны голоса и смех своих. Что не умаляет значения произошедшего.

Самостоятельные актерские работы, как и качественные капустники, – свидетельство живости театрального организма, в мертвой и душной атмосфере, когда заедает рутина, никто ничего от себя предлагать не станет. И свои, кстати, в таких случаях точно не станут собираться в зале, чтобы поддержать коллег.

«Самостоятельные работы, и не только» – это подзаголовок «Неформата», автор идеи – Сергей Гармаш, еще одна интересная строчка в программке: «Товарищеская помощь в работе над отрывками – Сергей Гармаш, Владислав Ветров, Олег Плаксин». В остальном – все по-взрослому: видеопроекции, создающие стильные отбивки между сценами из разных пьес, в разных жанрах, с разным эмоциональным зарядом (и разрядом).

Еще один важный в таких случаях «индекс» – участие в подобного рода проектах мастеров, которые одним своим появлением, выходом, конечно, резко поднимают статус молодежных игр, которые в иных случаях могут восприниматься как шлейф все еще не растраченного студенческого энтузиазма. В «Неформате», скажем, в сцене из «Села Степанчикова…» по Достоевскому заняты и Ветров (он за Фому Фомича), и Дарья Белоусова, и Шамиль Хаматов. Повесть Достоевского – всегдашний повод для бенефисного выхода, а тут на Другой сцене «Современника» выбранный отрывок – разговора Фомы Фомича с Ростаневым (Шамиль Хаматов) и дворовым мальчиком Фалалеем превращается в почти эстрадный номер, имея в виду, что роль мальчика поручена Дарье Белоусовой и ее молчаливое присутствие – в роли забитого, бессловесного персонажа, все реакции которого выражают одни глаза, испуганный, со всем и всеми соглашающийся взгляд, – все это вызывает почти нескончаемый смех в зале.

Две другие удачи «Неформата» – «Кремлевские куранты» и «Чайка». Вроде бы – казалось бы! – годящийся сегодня лишь для пародии выход Ленина к рабочим из погодинской пьесы тут обнаруживает вполне жизнеспособные качества. Рашид Незаметдинов в роли вождя умело балансирует между пародией, которой часто – глядя сегодняшними глазами – смотрятся и вполне канонические исполнения этой роли Щукиным и Штраухом, и серьезом, мрачные тени этакими секундными сполохами вдруг вспыхивают и гаснут, как искры, в словах и глазах Ильича. Новые слова не нужны, хватает и старых, чтобы фигура приобрела вполне сегодняшнее наше представление о фигуре Ленина. Пространства между строк, оказывается, вполне хватает.

Итожит череду сцен монолог Нины Заречной в исполнении Виктории Романенко, тот самый монолог, за которым следует самоубийство Треплева. То, как читает его и играет свою роль актриса, показывает, что самоубийств тут могло быть больше, не одно, а два. Трагический темперамент, только что обнаруженный в премьере «Скажите, люди, куда идет этот поезд?», тут – рвется наружу, без наигрыша, с настоящей современниковской правдой. Одна дождинка, поется в песне, еще не дождь, так и один монолог – еще не основание для того, чтобы ставить всю «Чайку», но тут подумалось, что ради этой истории, этого монолога (в частности) очень хотелось бы, чтобы «Неформат» сыграли еще не раз.