Разминка как искусство

Апофеоз «Класс-концерта». Фото с официальной страницы театра

С места в карьер Михайловский театр открыл новый сезон ответственной балетной премьерой. Главный балетмейстер Михаил Мессерер подарил труппе, можно сказать, семейную реликвию: перенес на питерскую сцену «Класс-концерт». Его искрометный дядюшка Асаф Мессерер на заре 60-х сочинил 35-минутный балет сначала для Московского хореографического училища, а затем для Большого театра – в усовершенствованном, конечно, варианте. 

Последняя версия была усовершенствована настолько, что эта одноактовка оставалась в шорт-листе заморских импресарио Большого балета еще добрых полтора десятилетия после того, как сошла с московской афиши. Публика долларом, фунтом или франком голосовала за возможность вновь и вновь пережить зашкаливающий восторг при виде (и едва ли не при собственном участии – так возбуждает это действо все чувства и рефлексы) волшебного акта превращения ремесла в искусство. Непостижимым образом первоэлементы классической лексики складываются в увлекательнейшее повествование не о чем-то вне лежащем, а о них же самих. Но так, что зритель внимательнее, чем за перипетиями детектива, следит за элевацией, апломбом или чистотой заносок молниеносно сменяющих друг друга виртуозов; а секрет выхода из прыжка в пятую позицию загадке жизни равносилен. На основе балетного урока составлен захватывающий рассказ с завязкой, кульминацией, развязкой и катарсисом в финале. 

Чтобы как подобает исполнить такую вещь, необходима высококлассная труппа. С другой стороны, чтобы воспитать труппу, иногда стоит, наверное, задавать ей каверзные задачи. Во всяком случае, Михаил Мессерер, хотел он этого или нет, поступил именно так. Теперь, когда результат, как лакмус, выявил не только минусы, но и потенциал каждого из танцовщиков, можно идти дальше. Преодоление (в предстоящих трудах) технических изъянов в лучшем виде представило бы героический стиль Екатерины Борченко, мягкую манеру Анжелины Воронцовой, недюжинный романтический дар Анастасии Соболевой, редкую сегодня культуру танца Виктора Лебедева, впечатляющий прыжок Фридемана Фогеля, силу и надежность Сергея Стрелкова. А все это вместе позволит артистам (а их в спектакле занято более 40) стать не окружением, а полноправными партнерами Натальи Осиповой и Леонида Сарафанова. Тем более что постановщику удался один из решающих в данном случае элементов: победный дух и кураж исполнителей заводят публику почти с самого начала, а к финалу зал то ли восторженно ревет, то ли упоенно стонет.

Впрочем, «Класс-концерт» поставлен в центр трехактного спектакля, так что ко второму действию артисты и зал уже заметно разогреты. Заводной характер и со вкусом поданную характерность труппа демонстрирует сначала в маленьком шедевре Мариуса Петипа «Привал кавалерии» (о завершающем вечер балете Начо Дуато «Белая тьма» «НГ» писала 18.05.14).

Балет-шутка Петипа впервые увидел свет в Мариинском театре в 1896 году, после революции долго не прожил и был  восстановлен по архивным материалам и воспоминаниям ветеранов Петром Гусевым в 1968-м. В его же постановке в 1975 году история о мимолетной сельской идиллии гусарского полка появилась в репертуаре Ленинградского Малого театра оперы и балета (ныне Михайловского).

Знающий толк в развлечениях, Петипа сочинил эту наивную «безделицу» по всем композиционным правилам большого спектакля, дав возможность публике насладиться не только классическим и характерным танцем, но и актерской игрой. Все без исключения в нынешней версии органичны в своих ролях: пейзанки – миленькая скромница Мария (Анжелина Воронцова) и бедовая красотка Тереза (Ольга Семенова), увлеченный Терезой, но выбравший в жены Марию первый парень на деревне Петр (Иван Васильев), гусарский полковник (Алексей Малахов), ротмистр (Сергей Стрелков) и корнет (Константин Килинчук). Созданные  Вячеславом Окуневым костюмы (винного цвета и цвета морской волны, лимонные и рубиновые доломаны и ментики, коралловые, голубые, охряные и алые лифы, золотые шнуры и кружева) не радуют глаз разве что записного сноба. В немудреной музыке Ивана Армсгеймера достаточно живости и ритма, чтобы зал радостно аплодировал в такт, а антракт перед «Класс-концертом» не охладил его пыл.

Санкт-Петербург – Москва