Алая роза в стеклянном футляре

Французские актеры мюзикла «Красавица и Чудовище» передают эстафету российским. Фото Андрея Федечко предоставлено организатором поездки

В октябре в Москве состоятся две премьеры так называемых настоящих бродвейских мюзиклов в том смысле, что они действительно с успехом шли в Нью-Йорке на Бродвее, в Лондоне, а также в других западных (а теперь уже и восточных) городах мира. 4 октября стартует «Призрак Оперы» в МДМ, 18 октября «Красавица и Чудовище» в театре «Россия». При абсолютной непохожести этих спектаклей их роднит сходная коллизия: монстр полюбил прекрасную девушку. Только в одном случае она ответила ему взаимностью и тем самым сняла с него чары, а в другом – нет.

Корреспондент «НГ» и артисты, которым предстоит играть в этих мюзиклах в Москве, решили отследить недавнее прошлое и настоящее этих мировых шоу. Следы привели их в Лондон и Париж.

«Призрак Оперы» играется в лондонском театре Ее Величества (Her Majesty’s Theatre) вот уже 28 лет. И скорее всего будет идти еще столько же, побивая все возможные рекорды театрального долгожительства.  Ибо спрос на него не снижается: билеты продаются, зал полон, несмотря на то что все эти 28 лет спектакль играют в ежедневном режиме 8–9 раз в неделю. 

Это может показаться странным и удивительным. Особенно для нас – жителей страны, где, согласно неофициальной статистике, театры посещают 3% населения. Причем 90% из этих трех приходится на Москву и Петербург. Но Лондон – принципиально другой город, не похожий в этом плане ни на одну европейскую столицу. Где еще, как в Лондоне, все центральные рестораны, пабы и кафе города предлагают меню ужинов Pre Theatre и After Theatre? И желающих очень много: ведь в Англии театры посещают не 3%, а 30% населения. Это уже официальная и точная статистика – ее ведет одна из электронных платежных систем. Кроме местных жителей в театрах полно иностранных туристов: Лондон – один из немногих городов мира (собственно, кроме Лондона еще только Нью-Йорк), где круглогодично, без привязки к каким-то фестивалям процветает театральный туризм. В основном туристы  англоязычные. Благо их по всему миру наберется немало: Австралия, США, Канада, Скандинавия. И все так и норовят вкусить прелести лондонского театрального продукта. 

Только в одном районе West End работают около 40 театров. Из них более чем в 20 идут мюзиклы и шоу, в остальных – драматические спектакли. Независимо от разновидности шоу везде выдерживается режим ежедневного проката. Играют порой годами – до тех пор, пока есть спрос. Например, знаменитый спектакль War horse («Боевой конь», знакомый россиянам по одноименному фильму, снятому, кстати, на основе спектакля) с фантастической конструкцией в роли коня идет уже восьмой сезон. Нетрудно прикинуть, что при ежедневном режиме проката «Коня» сыграли уже более двух тысяч раз. И закрывать этот проект пока не собираются.  Опять удивительно? Только не для Лондона, где существует театр Св. Мартина, в котором вот уже 40 лет  (премьера состоялась в 1952 году в театре Ambassador, а в 1974 году спектакль был перенесен в театр Св. Мартина) каждый день идет спектакль «Мышеловка» по знаменитому детективу Агаты Кристи. Так что в общей сложности этому триллеру 62 года, и все эти годы зал полон. Билеты прекрасно продаются. Даже сейчас цена хорошего билета – 65 фунтов, что немало для Лондона. В качестве бонуса в июле-августе  всем зрителям – бесплатное шампанское. Выпив его, никто не посмеет сказать, что шоу устарело.

Наряду с такими старожилами Уэст Енд (не говоря уже о внеуэстендовских театрах, коих огромное количество) предлагает множество новых и относительно новых спектаклей. Таков мюзикл Book Of Mormon. Полный черного юмора и ненормативной лексики (авторы этого шоу, получившего кучу наград и премий, известны по сериалу South Park), этот мюзикл столь популярен, что цена на билеты доходит до 200 фунтов. Недешево обойдутся и хорошие места на мюзикл Commitments, недавно вышедший на сцене самого большого (разумеется, не считая Королевской Оперы) лондонского театра – Palace. Вот уж совершенно оригинальная штучка, основанная на рассказе ирландского писателя Родди Дойла. История об ирландских ребятах, осмелившихся создать группу в стиле соул, в свое время так поразила знаменитого режиссера Алана Паркера, что он снял по ней свой известный одноименный фильм. И вот теперь мюзикл, в котором использованы лучшие «черные» хиты в стиле соул (сугубо афроамериканский джаз-роковый стиль, мало доступный белым исполнителям), играется великолепными молодыми актерами в основном ирландского происхождения. Но самое потрясающее – это полуторатысячный зал, состоящий преимущественно из людей весьма взрослого поколения, которые хором (и качественно!) подтягивают вместе с актерами весьма непростые джаз-роковые шлягеры. 

Город буквально дышит театром.  Мюзиклы с оригинальной музыкой прекрасно уживаются с такими, где song list включает мировые шлягеры, а густонаселенные шоу, в которых сотня участников корус лайна синхронно бьет степ (именно так мы чаще всего представляем себе «правильный» бродвейский мюзикл), соседствуют с камерными элитарными спектаклями, рассчитанными на полсотни зрителей. Среди всего этого пиршества жанров и стилей «Призрак Оперы» не кажется музейным экспонатом. Это абсолютно живой спектакль, в котором вот уже много лет работают одни и те же костюмеры, гримеры, постижеры и бутафоры, однако актерский состав меняется достаточно часто. Каждый новый актер играет свою роль абсолютно по-своему. Распространенное мнение о том, что бродвейский мюзикл играется по «кальке», – расхожий штамп необразованных невежд, ничего не понимающих в этом жанре. Психологизма в нем может быть не меньше, чем в опере Пуччини. А может быть не больше, чем в зингшпиле Моцарта. Как говорят в Лондоне, it depends…

В Париже, где планировалось проследить пути «Красавицы и Чудовища»,  обнаружилось, что «Призрак Оперы» присутствует и здесь. Извилистые дорожки Монмартра привели к крошечному винному погребку, хозяйкой которого оказалась правнучка Гастона Леру – автора романа Le Fantome de l’Opera.  Обаятельнейшая Вероник с юмором относится к тому, что не получает роялти от проката мюзикла, который кое-кого уже сделал мультимиллионером. Как минимум автора музыки и владельца всех прав на шоу сэра Эндрю Ллойд Уэббера. Более того, она с ним даже не знакома. Хотя бы эту несправедливость российские исполнители главных ролей Елена Бахтиярова и Дмитрий Ермак решили  исправить на премьере «Призрака Оперы» в Москве, где они организуют историческую встречу композитора с прямой наследницей писателя. В Москве зрители увидят и подземное озеро с сотней горящих свечей, по которому призрак увозит на лодке свою возлюбленную. Между прочим, это озеро – не выдумка: оно реально существует в подвалах Опера Гарнье и выполняет чисто инженерную, а не мистическую функцию – компенсирует внешнее давление подземных вод на фундамент здания. Ну а на двери пятой ложи в Опера Гарнье прибита медная табличка: Loge Du Fantome de l’Opera. Каков же был восторг экскурсионных групп, разглядывавших ложу призрака, когда в ней вдруг появились московские артисты Елена Бахтиярова  и Дмитрий Ермак и запели a капелла знаменитый дуэт.

Московская версия мюзикла «Красавица и Чудовище» приняла эстафету у парижского спектакля (в Париже шоу закрывается).  Церемония прошла красиво и символично: артисты парижской версии после последнего представления передали московским актерам алую розу в стеклянном футляре – романтическую эмблему одной из самых популярных сказочно-любовных историй. Овация забитого до отказа парижского театра Mogador длилась минут семь: казалось, что парижане всем партером вкупе с балконом готовы ездить на московские показы полюбившегося им мюзикла. На самом деле мало что из Парижа реально переедет в Москву – разве что какой-то реквизит. Костюмы, декорации, свет, звук – в Москве все будет свое. А уж тем более артисты: Анастасия Яценко, исполнительница роли Белль, и Павел Левкин, играющий Чудовище. Французский язык (мюзикл всегда исполняется на языке той страны, где он прокатывается) весьма экзотично воспринимался в сочетании с известной музыкой Алана Менкена, привнося в спектакль элемент французского шансона и удивляя не вполне благозвучными ударениями. Что навело на мысль о том, как же, наверно, экзотично звучат бродвейские мюзиклы на русском языке…

После закрытия театра Mogador парижская театральная жизнь уже ничем не зацепила: летом здесь почти что мертвый сезон; основные театральные события смещаются в сторону фестивальных центров. И только «Призрак» притаился в ложе № 5 Опера Гарнье в надежде услышать чарующий голос так и не полюбившей его красавицы.

Лондон–Париж–Москва