Владимир Дудин
Владимир Шкляров в балете «Этюды».
Фото с официального сайта Мариинского театра
– Вы танцуете на сцене Мариинского театра уже десять лет. Многого удалось достичь?
– Мне удалось пройти лестницу от кордебалета до премьера. Станцован фактически весь репертуар, а то, что осталось, можно сосчитать по пальцам одной руки. Хотелось бы станцевать еще в «Парке» Прельжокажа, Али-Батыра в «Шурале» и в одноактных балетах Баланчина «Аполлон» и «Блудный сын».
– Вы говорите о репертуаре Мариинского театра, но есть еще и огромный репертуар мирового балета. О нем мечтаете?
– Разумеется, существует очень много спектаклей, в которых хотелось бы станцевать. Это и балеты Кеннета Макмиллана – «Манон», «Ромео и Джульетта», «Майерлинг», спектакли «Онегин» Джона Кранко и «Дама с камелиями» Джона Ноймайера. Перечислять можно очень долго. И в современной хореографии, и в классике есть что и где танцевать и куда расти.
– Часто получается выступать в спектаклях других театров?
– Иногда бывают «вылазки». Недавно выступил в Большом театре в «Лебедином озере» Григоровича. Должен признаться, репертуарные планы Большого театра будоражат мое воображение – это и «Онегин» Кранко, и новый балет Пьера Лакотта, хореография Матса Эка. Мне бы очень хотелось станцевать в балетах этих хореографов.
Цена такой активности, правда, бывает очень высока, если вспомнить шокировавшее общественность бандитское нападение на Сергея Филина. Бандитизм, вламывающийся в искусство, свидетельствует о неслыханном падении нравов нашего времени.
Узнав об этом происшествии, мы все были шокированы случившимся. Это – за гранью понимания. Первое, о чем хочется сказать в этой связи, это пожелать Сергею Юрьевичу скорейшего выздоровления. Из этой ситуации я сделал вывод, что у нас не любят молодых и успешных руководителей. Хотя способ выражения этого недовольства такой, к которому трудно подобрать эпитет. Это ужасно.
– В Петербурге вам, балетным, живется все же намного спокойнее.
– Да, но и театр, и город у нас поменьше. Однако и здесь в начале сезона прошла тревожная волна с открытым письмом, подписанным несколькими недовольными артистами балета Мариинского театра о нарушениях внутреннего трудового распорядка.
Я этого письма не видел. Оно появилось тогда, когда труппа была на гастролях в Японии. Со своей стороны у меня нет никаких претензий к руководству. Мое дело – танцевать. Писавшие письмо, наверно, выдвигали требования каких-то перемен, но никаких перемен не произошло – работаем в прежнем режиме. На то он и театр, чтобы в нем находились и довольные, и недовольные. Я не могу отвечать за всех, но лично у меня нет времени на разборки, перемывание костей в курилке. Есть более важные вещи, чтобы постоянно говорить, что все плохо. В моей жизни все посвящено танцу.
– Настроения в труппе изменились после этого письма?
– Если бы все было плохо, мы бы вышли на сцену во время какого-нибудь спектакля и не стали танцевать.
– Неужели такое возможно?
– Во всяком случае такое поведение дало бы повод задуматься о том, что что-то не так.
– В Большом театре репертуар обновляется, а что происходит с балетным репертуаром в Мариинском театре?
– Новых постановок немного, но есть. Хотя, например, в случае с возобновлением балетов Уильяма Форсайта, которые готовятся для фестиваля «Мариинский», наше «новое» – хорошо забытое старое. Балеты Форсайта очень интересны, сложны, но хочется нового. Еще планируется постановка «Сюита в белом» Сержа Лифаря на фестивале «Звезды белых ночей», спектакль Алексея Ратманского на музыку Шостаковича и «Весна священная» в хореографии Саши Вальц. Саша Вальц уже приезжала в Петербург, была на наших уроках, и я попал в ее списки, так что буду работать над «Весной священной».
– То есть, несмотря на меньшую активность, недостатка в работе не чувствуете?
– Если говорить о настоящем моменте, то сейчас у меня много выступлений. Это и «Ромео и Джульетта» с Дианой Вишневой, с которой я выйду на сцену впервые в России. Дирижировать балетом будет маэстро Валерий Гергиев. Мне безумно приятно оказаться в такой компании. А 8 Марта состоится мой первый бенефис.
– Какой щедрый подарок вы готовите своим поклонницам!
– 8 Марта – день рождения моей мамы, у которой юбилей, и мне безумно приятно, что я смогу маме преподнести такой подарок. Дай Бог, чтобы все получилось, потому что программа очень сложная – каждый из номеров забирает максимум сил. «Рубины» Баланчина на музыку Стравинского – джазовый балет. Несмотря на то что он длится двадцать минут, костюм после него можно выжимать. «Юноша и смерть» Пети на музыку Баха – психологический триллер. Я танцую его с Екатериной Кондауровой, которая будет танцевать еще и в «Рубинах», за что ей большое спасибо. Она классно танцует Баланчина – это подходит ей на 200 процентов. У Кати на фестивале тоже будет бенефис 5 марта. И в третьем отделении будут «Тени» из «Баядерки». Моей партнершей выступит балерина из Парижской оперы – Дороти Жилбер. Она прилетит накануне, седьмого марта, и мы успеем только сверить порядок, но надеюсь, что наш дебют пройдет удачно. Этот бенефис – очень серьезное событие для меня, за которое хотелось бы поблагодарить и.о. заведующего труппой балета Мариинского театра Юрия Валерьевича Фатеева, ставшего его инициатором. Вместе с ним мы и придумали такую программу. А 10 марта на заключительном гала-концерте я станцую маленькую премьеру, новый номера хореографа Эриха Готье из Штутгарта – веселый, интересный, необычный «Балет 101».
– А в вечере молодых хореографов вы участвуете?
– Нет, поскольку он состоится на следующий день после моего бенефиса, когда я, думаю, буду лежать ногами вверх.
– Балет Мариинского театра сохраняет свое былое величие?
– Сегодня – наше время. Если я скажу, что уровень падает, то признаюсь в том, что мы танцуем хуже, чем поколение, танцевавшее до нас. Мне кажется, артисту не нужно думать об этом, а просто выходить и, как говорят в американских фильмах, – «Крошка, я просто делаю свою работу». Труппа сильно омолодилась. Если раньше в труппу набирали только отличников, то сегодня эта тенденция нарушается. Не знаю, с чем это связано. Возможно, с тем, что Академия русского балета не поставляет артистов, которые в перспективе могли бы стать ведущими солистами. Две очень сильных девочки последнего выпуска – Кристина Шапран и Ольга Смирнова – уехали в Москву, в Большой и Театр Станиславского. Мне как их потенциальному партнеру, конечно, очень жаль, что мы потеряли таких хороших балерин.
Дарья Гармоненко