Дарья Курдюкова
Крутиться приходится бизнесменам, если верить Богдалову, в самом прямом смысле.
Фото с сайта галереи
Непривычно, но факт – в новом проекте Фарида Богдалова нет ни Путина, ни Медведева. Живописная серия «Видимое и невидимое», появившаяся на свет в прошлом году, – про бизнес- и политическую элиту. И – если трактовать буквально – про то, как приходится покрутиться, пока достигнешь успеха.
Когда в 2008-м сразу после объявления результатов президентских выборов Богдалов застолбил местечко пионера художественной медведианы, обогнав всех и с невероятной стремительностью изготовив сразу два портрета Медведева, получилось двусмысленно («НГ», вслед за Богдаловым, тогда написала об этом первая). Не жест актуального искусства – вышел актуальный политический приветственный жест, а это, как известно, две вещи несовместные. Недоумевали. Думали, Богдалов перестал смеяться. Кстати, выяснилось, живописный «мониторинг» президентской власти (в 2008-м Богдалов обещался фиксировать на высокопоставленном челе изменения, отпечатанные тяжелой службой, каждые полгода-год) выдохся еще тогда, продолжения не последовало.
Нет, нынче ясно – смеяться не разучился и ирония его не вовсе покинула, только она весьма специфического свойства. Когда входишь в крохотный зал галереи, за вальяжными гостями на диванах, на холстах – застегнутые на все пуговицы и упакованные в строгие костюмы господа в йоговских асанах. Богдалов, в прошлом чемпион Москвы и Московской области по дзюдо, видно, знает толк в восточных практиках. «Видимое и невидимое» – весьма монументального свойства холсты (старая добрая живопись – эдакий парадный портрет акрилом) про то, какие невероятные невидимые усилия (и сколько их, усилий-то – видимо-невидимо) надобны для видимого преуспеяния. Народная мудрость «Хочешь жить – умей вертеться» так и рвется с каждого полотна.
С другой стороны, от «Видимого и невидимого» рукой подать до «видимо-невидимо», что тоже объяснимо. Богдалов ведь по мелочам не разменивается – в начале 2000-х они с Сергеем Калининым не поленились сделать реплику репинского опуса «Торжественное заседание Государственного совета 7 мая 1901 года», с поправкой на реалии из-под их не знающих устали кистей появилось «Торжественное заседание Федерального собрания» размером 4x9 м. Нынче Богдалов масштаб компенсирует охватом. Видимо-невидимо таких мужественных героев в родном отечестве, словно говорит автор. Выставка, явившая всего пять-шесть картин, – можно сказать, превью большого показа, запланированного в недалеком будущем. Серия, оказалось, огромная – художник листает айфон, там, как на кастинге, десятки квадратиков с фигурками, показывает избранных: первые позиции форбсовского списка богатейших российских бизнесменов – Лисин, Прохоров, Абрамович┘
Хотя художник и поясняет, как «система ломает человека», картины его ни против чего не протестуют с пеной у рта. Они смешны, беззлобны, никому перчаток не кидают и «выйдем-разберемся» не говорят. Да и зачем? Они уверенно продолжают линию политического искусства не сервильного, но радующегося вниманию власти – линию, заявленную Врубелем и Тимофеевой в 2001-м в календаре «12 настроений президента» с Путиным на каждый день. Был там и Путин-дзюдоист. В сущности, введенный Богдаловым в практику проект бизнес-гимнастики – такой же календарь, только монументальный. Не связанные друг с другом, его части могут множиться до бесконечности, как в Lego-конструкторе. Поставленные на поток, картины-постеры сближаются с дизайнерскими кунштюками, способными украсить офис, квартиру или кафе. Не сложилось с медведианой – не беда. Богдалов отыскал новую золотую жилу, ведь у серии есть все показания к коммерческому успеху. Только отсутствие высшей власти непривычно. «Почему не видно ни Путина, ни Медведева?» – спрашиваю я. «Да надоели они мне». Правда ли, нет ли, надоели или боязно, кто ж его знает.
