Дарья Курдюкова
Олег Кулик собирается пить чай среди корейского соцреализма.
Фото автора
На Винзаводе в Цехе Белого продолжает работать необычная выставка с поэтическим заголовком «И подо льдом течет вода». Кураторы Олег Кулик и Анна Зайцева с помощью художников пхеньянского объединения «Мансудэ» убеждают публику в том, что даже идеологизированное искусство можно организовать в увлекательный проект.
То, что вода течет и подо льдом, в дни оттепели и неловкой чечетки прохожих на льду осознаешь особенно ясно. В случае же с выставкой ее название сделалось метафорой, где кураторская мысль от жизни непоколебимой перед мощным партийным дыханием страны перешагивает – как через большую проталину – к философскому обобщению о человеке. Вообще о человеке, который не может быть лишен своего внутреннего мира. Так по задумке. И хотя переход к рассудительным сентенциям про «человеков» вообще на деле остается за скобками, качества кураторской работы это не умаляет. Оно – в деталях.
Группе «Мансудэ» перемахнуло в 2009-м за 50, и это крупнейший в Пхеньяне союз художников, который трудится над художественной летописью своей страны посредством живописи, скульптуры и разнообразного прикладного искусства. На Винзаводе – около 60 образцов картин, вышивки, плакатного искусства и мозаики 90-х и нулевых годов. Выглядит чрезвычайно духоподъемно и празднично. На главной оси, проходящей сквозь три зала, против мозаики с ликующими футболистками крутится видеоотчет об успехах страны во всех мыслимых направлениях от армии вплоть до самого крупного «в истории корейской нации» фейерверка. Между этими крайними точками – стоп-кадры жизни. Все ликуют – строители, симпатичная постовая украшает перекресток, радуется сестра-акушерка – и вместе с ней сознательные новорожденные. Панорама ночного проспекта со строящимися высотками, где всполохам на грозовом небе вторят сварочные вспышки, даст фору спецэффектам любого фантастического боевика. Все героически трудятся на благо отечества, соответствуя идеологии Чучхе: «Человек – хозяин всего».
Главный тезис корейского искусства в канонах соцреализма – «быть национальным по форме и социалистическим по содержанию». «Корейская живопись» – быстрый, очерковый жанр традиционного рисунка тушью, увеличенный до монументального формата фрески. Что символично, ведь такая живопись должна вписать повседневность в анналы истории. А вышивка – вовсе не смазливые цветочки-кошечки – она стежок к стежку ведет в вечность воинов, мужественно переносящих невзгоды. В сюжетном плане это не ново, поскольку советские традиции дышат тут полной грудью. И перед картиной 2009-го вышагивающими на нас по настилу сквозь солнечные лучи «Сварщиками» удобно разместилась бы, например, «Свадьба на завтрашней улице» Юрия Пименова 1962 года – с такой же композицией, но с поправкой на иных героев. Но дело в другом.
Просто меньше всего такую выставку ожидаешь увидеть на Винзаводе. Для чего тут, а не в каком-нибудь более консервативном музее рассказывают о традиционном, официально одобренном искусстве? Ответ в деталях. Выставка, в красно-розовых тонах (под цвет стен и пола) освещающая бытие КНДР, выстроена безупречно, словно военный марш. Оно и понятно, ведь военная мощь – одна из магистральных тут тем. Чтобы не выбиваться из строя и поддержать как-то красный социалистический цвет, Олег Кулик пришел на вернисаж в красном джемпере, а всем гостям дают исключительно красные бахилы. При этом «официальный» красный поддержан цветом розовым, а он-то в современном искусстве давно значится по рангу китча┘
Выстроились по прямым осям произведения, а в центре экспозиционного пространства вытянулась огромная инсталляция из целого строя военных касок. С одной стороны, в сознании возникает известный символ могущества – терракотовая армия китайского императора Цинь Шихуанди. С другой – «Мансудэ» – своего рода художественная армия. С третьей – каски – не только армия, функционально они играют роль светильников, а здесь уже замаячила идея светлых голов, то есть опять-таки героев, которыми предстают персонажи произведений. Вот тут главное – сдается, кураторы не обошлись без ироничных аллюзий на российские реалии с активизировавшимися поисками национальных героев. А названия работ вроде «Новаторство и техника» или «Активно откроем внешний рынок и последовательно обеспечим кредит» заставляют вспомнить разговоры об инновациях и что-нибудь про мечты о привлекательном для инвестиций климате. Не обошлись и без забавных вещиц: специально к Новому году – плакат «Всем массовым движением – в кролиководство» с разжиревшим кроликом на руках у работницы (пушнина, мясо или триумф плодовитости?!). Все это дополняет трогательная оговорка в озвучке фильма про армию, которая стала «железным щитом» (с ударением в последнем слове на первом слоге).
Как часто случается с современным искусством, кураторская работа в итоге доминирует собственно над искусством. Мысль кураторская заключается скорее всего в том, что между КНДР и РФ все еще много общего. Гораздо больше, чем кажется издалека.
