Григорий Заславский
Жанна (Ирина Горбачева) и Карл (Юрий Титов).
Фото Евгении Штоколовой
В Театральном центре «На Страстном» до субботы еще можно увидеть студенческие спектакли, в нынешнем, шестом по счету фестивале принимают участие работы не только близких нам Щуки, Щепки, ГИТИСа и Школы-студии МХАТ, но также спектакли из Италии, Германии, Чехии, даже из Китая был один. Спектакль-лауреат, как всегда, получит возможность еще год играть на этой площадке.
Поскольку речь о студентах, понятно, что каждый спектакль ценен не только результатом, важны и учебные задачи. Дипломный спектакль – как рыночный ряд, по которому проходят покупатели-худруки, и каждой ролью, получается, руководители курса как бы нахваливают свой «товар». Ярославский театральный институт показывает «Дембельский поезд» Архипова, редкий случай, когда для студентов берут что-то из арсенала «новой драмы»: пьеса Архипова «на троих», под перестук колес герои говорят о войне, о скорой мирной жизни, а в финале обнаруживается, что все их разговоры – уже за земной чертой.
Было интересно увидеть спектакль Щепкинской школы по пьесе Розова «В день свадьбы»: многие ведь считают, что Розов навсегда остался в далеком советском времени, а тут молодые ребята играют, не чувствуя того, что в словарях помечают сокращенно – «устар.». Тем более что там может быть «устар.»? Упоминание о колхозе, а в остальном – чувства же не устаревают.
Выпускники Щукинского училища показали сразу два спектакля – «Страх и нищету в Третьей империи» Брехта, работу Александра Коручекова, и «Жанну д’Арк», спектакль руководителя курса Родиона Овчинникова. О втором хочется сказать подробнее.
Соединив, вернее, дополнив пьесу Бернарда Шоу несколькими пространными цитатами из Ануя, режиссер ставит спектакль длинный, на три часа, трудный для молодых актеров, поскольку требует длинных и трудных, сильных эмоций. Сегодняшний театр вообще, и по части эмоций в том числе, – чаще экономит, бытовая органика заменяет актерское ремесло. Тут – никакой экономии. Рядом с сегодняшними выпускниками на сцене выкладываются их старшие товарищи, выпускники позапрошлого, 2000-го и даже 1997 года (Вячеслав Иванов в роли капеллана Стогинбера). А еще в «Жанне д’Арк» игра студентов сочетается с какими-то «лапидарными», емкими, но впечатляющими сценографическими образами. Качаются цепи, как парус, надувается спускающаяся из-под колосников карта Европы... Цепи падают – значит, пала крепость под натиском войска, которое вела Жанна.
Студенты Овчинникова играют всерьез, и первое, что вызывает уважение, – желание вместе со студентами поговорить о чем-то серьезном, важном, рассказать историю с завязкой, кульминацией и развязкой (в спектакле развязок много, но это не портит общего сильного впечатления).
Про что эта история? Про зов небес. О вере. О... любви к родине, которая ведет Жанну д’Арк сперва к вершинам власти – она коронует Карла! – а затем на костер. Вглядываясь в лицо Жанны (Ирина Горбачева), ловишь себя на том, что ты сам сомневаешься: глас небес или дьявольское наущение ведет ее от победы к победе? Что такое зов небес, как отличить его от других, иных голосов? Кто на земле в силах отделить одно от другого? (Неминуемо сталкиваешься с проблемами экспертизы и слабостью экспертного сообщества!) И что делать, если жизнь продолжается, а рекомендации сверху вдруг перестают поступать? Прислушиваться лучше? Или возвращаться в родную деревню доить коров?.. Страстная, на грани отчаяния игра позволяет почти физически ощутить (разделить) муки, которые переживает терзаемая душа. Кажется, в данном случае Жанна скорее – еретичка, в этом смысле достойная смерти на костре. Но разве не спасла она Францию? Пусть так, но разве меньше сочувствия вызывает она по этой причине?
Несколько сцен отпечатывается в памяти. Сцена Жанны и Карла (Юрий Титов): она вдохновляет его, когда шепотом наговаривает на ухо то, что ей было сказано свыше, – своим голосом пересказывает то, что еще не остыло, не потеряло своей божественной силы и потому – убедительности... Страх в глазах Жанны – страх боли, обыкновенной боли на суде инквизиции. «Как в заточение? Вы меня не отпустите?..» – спрашивает она у судей и проходит как-то боком, кажется, чуть приволакивая ногу. Точно выжали ее, как только что постиранную рубаху. И, понимая, что это повлечет так пугающую ее боль, рвет только что подписанное крестом признание: «Зажигайте свой костер!»
На кого она похожа? Цветаевская челка. На Инну Чурикову из фильма «Начало», на молодую Неёлову? И то, и другое, и еще, конечно, – сама по себе. Глядя на актрису, немного страшно: как после спектакля возвращаться «на землю», не обезуметь от этих «контактов» – с голосами, с судьбой Жанны д’Арк? Трудная роль, вообще для многих молодых актеров этот спектакль – трудный, так непохожий на то, что им предложат потом в «репертуарных театрах». Может, потому и стоит о нем говорить.
