Виталий Нуриев
Сирша Ронан – идеальная ретродевочка
Кадр из фильма
Как-то так получилось, что Питера Джексона, который отважился снять фильм по книге Элис Сиболд «Милые кости», принято ругать. Отчасти это можно, конечно, объяснить тем, что трилогия «Властелин колец» – не самое верное следование букве оригинала, и «толкиенистам» было отчего ругать Джексона.
Теперь очередь за «сиболдцами», которые прочно костьми вросли в книгу в четыре сотни страниц и ругают Джексона заранее, иногда даже и не посмотрев, что у него получилось.
Отчасти и они правы. Книга на самом деле ярко написана и хорошо переведена. Кроме русского, еще на сорок языков. Совершеннейший бестселлер, от лица умершей девочки-подростка рассказывающий про то, как ее убили и что она чувствует после смерти. Завязка, в общем-то, совсем не тривиальная. И в книге она обрастает целым букетом деталей про жизнь и быт типичного американского городка в 1970-е годы. Соответственно все эти детали даже при большом желании не уместить в формат кинофильма. Приходится много чем жертвовать, и, как порой кажется при просмотре, жертвовать безжалостно.
Вместе с тем, если присмотреться и поизучать, окажется, что режиссер очень бережно обходится со своими персонажами, иногда куда бережнее, чем писатель. Допустим, в книге в сцене сексуального насилия и убийства, которые, как и все остальное, описывает сама девочка четырнадцати лет, есть такие детали и такие словечки, которые не всякая девчушка в этом возрасте употребит, уж тем более девочка-скромница. И Джексон сглаживает, убирая все, что входит в противоречие с наполнением образа главной героини. Также он вносит свое собственное ощущение в рисунок 1970-х. Его и в этом при желании можно упрекнуть, но надо ли? 1970-е годы, как их в фильме рисует Джексон, оказываются не мрачновато-угрожающими, как у Сиболд, а даже неожиданно теплыми, будто подчиняясь закону, который предписывает времени врачевать прошлое, эти годы для героини в конце концов стали читаться по-новому. Что, в общем-то, вполне органично вписывается в общий замысел.
Но по поводу замысловатых изобретений Джексона и Сиболд можно много рассуждать и спорить, так же как и про другие «недостатки» фильма. Например, режиссера легко укорить в осечке с чистилищем. Кто ж тут поверит в схематично простые, аляповатые картинки, разукрашенные всеми цветами радуги и как можно ярче. В книге это проходит под натиском слов и из-за недовыраженности зрительных ассоциаций – каждый волен дофантазировать, достроить до своего. А в кино, увы, все дано. Хочешь – не хочешь, придется съесть. Только может и отрыгнуться. В остальном в «Милых костях» все бойко работает: когда убивают – жалко, когда преследуют – напряженно, когда любят – слеза на подходе.
Это потому, что у Джексона проработаны персонажи и подборка актеров удачно подогнана к набору героев. Сирша Ронан – идеальная ретродевочка, уже отправлявшаяся в кинопрошлое в фильмах «Искупление» и «Рождественское чудо Джонатана Туми». Рейчел Вайс – образцовая домохозяйка, у которой устало бьется на виске жилка, а на столике у кровати припрятана очередная книжка, чтобы помечтать и отправиться туда, куда в реальной жизни ей путь заказан. Сьюзан Сарандон – бабушка, сумасшедшая, вечно молодая, курящая и пьющая бабуля – возмутитель общественного спокойствия. И наконец, Стэнли Туччи – пугающе обычный, запрятанный в замшелой нормальности маньяк-убийца. Что бы ни говорили, но каждый в отдельности взятый персонаж получается живым, во всяком случае, жизнеспособным.
Единственное, чем действительно можно зацепить Питера Джексона, так это тем, что до самой последней минуты фильма непонятно, откуда взялось название. Что это за «Милые кости». Ясно, что метафора. И режиссер непрозрачность эту сам осознает, уходя от проблемы, к сожалению, самым тривиальным образом.
