Балетная приправа

Центральное событие - «Петрушка» Михаила Фокина на музыку Игоря Стравинского. Спектакль происхождением из первых парижских сезонов русского балета, 1911 года, работы Александра Бенуа и компании. «Петрушка» не балаганно-ярмарочный, а дитя Серебряного века; пьеро, а не арлекин. В спектакле оформилась ностальгия уехавших навсегда, но еще не вполне это осознавших. И переносивших в иную культуру стиль «а-ля рюсс», нижегородский по-французски. «Петрушка» - родня великосветской моды на маскарады в русских костюмах, где у императрицы сарафан с бриллиантами.

В репертуар ленинградского оперно-балетного театра постановку перенес Леонид Леонтьев в 1920-м. В «новейшей истории» Кировского Олег Виноградов ставил радикально свое (и заметно впечатленное Бежаром) – на Андриса Лиепу и Сергея Вихарева. Оба исполнителя впоследствии отметились своими «Петрушками». Лиепа возглавил фабрику по производству и прокату клюквенных опусов под бесхозной за давностью лет маркой «Русских сезонов». Вихарев возобновлял в Мариинке десять лет назад довольно сумбурно редакцию Леонтьева. Спектакль почти не шел, но оправдал себя уже одним фестивальным выступлением Владимира Малахова.

На западе до сих пор «Русские сезоны» знают лучше и точнее, чем в России. И как только речь заходит о подлинниках, за ними обращаются к зарубежным специалистам. Что и логично – балеты хоть и русские, но родились не в России. Мариинка пригласила американского хореографа Гэри Криста, в 1970, в бытность танцовщиком, заставшего возобновление «Петрушки» в труппе «Джоффри Балле» в Нью-Йорке Леонидом Мясиным (Роберт Джоффри, как большинство западных хореографов, был неравнодушен к наследию «Русских сезонов»).

В новом «Петрушке» все признаки масленичного гулянья – от неловко выполненного, но узнаваемого оформления до масленичного деда и ряженых┘ Но – нестыковка: спектакль явно требует постоянного движения массовки. И она вроде бы что-то изображает, но ощущение, что не знает, чем заняться. То есть привычный балетный вариант знаменитого «что говорить, когда нечего говорить» не проходит. Оживляются здесь только на танцевальных фрагментах, превращая задуманное цельным действие именно во фрагменты.

Возможно, первый, дофестивальный, показ «Петрушки» прошел бы ярче – но перед ним давали «Шехеразаду» с Дианой Вишневой и Игорем Зеленским. Вишнева сделала из банальной альковной истории трагедию гибельной ошибки. После нее трагедия куклы, у которой еще нет души – но она уже болит, не прозвучала. Может, потому, что куклы получились не вполне куклы – но до вечных образов балаганчика тоже не дотянули. Просто честно выполняли хореографию и старательно хранили неподвижность безразличия на лицах. Так что самым «кукольным» получился собственно спектакль: ему еще оживать и расти.

А специально сочиненный «под масленицу» опус Юрия Смекалова «Предчувствие весны» на музыку Анатолия Лядова оказался очень убедительным произведением. Если бы не этот шедевр, еще можно было бы сомневаться в кризисе хореографической мысли. После «Предчувствия» даже мариинские кошмары последних лет вроде «Волшебного ореха» или «Золотого века» вспоминаются в волшебно-золотистом ореоле. Бездна хореографической фантазии: ведущий премьер труппы изображает вращающийся блин с бахромой или путается в шарфиках, прима - прорастающий прожилками плесени кусок теста. Остальные предчувствия вполне серы. Разве что Зима хоть в чем-то пусть банальном, но искристом – короне, колючках, извилистых руках и задираемых ногах. И Смерть гламурненький такой: голый торс, глянцевые штаны, весьма пластично извивается – не совсем каучук или мим, но для балетного очень даже. В остальном хореограф не способен связать двух движений. Все это в концертном зале с хорошей акустикой и киноэкраном вместо декорации.

Что до общего репертуарного баланса фестиваля, то на оперно-симфонических весах, кроме самого Валерия Гергиева – пианисты Денис Мацуев и Алексей Володин, скрипачи Сергей Хачатрян и Вадим Репин, певцы Ферруччо Фурланетто, Сергей Алексашкин, Владимир Ванеев, Евгений Никитин. Премьеры: «Скупой рыцарь» Рахманинова, «История солдата», «Байка про Лису, Петуха, Кота да Барана» Игоря Стравинского при участии артистов Театра марионеток имени Деммени. Так что балет на фестивале, похоже, «дань формализму»: основная часть труппы отбыла в многонаселенной «Спящей красавице» на гастроли в Америку. С другой стороны – балетный фестиваль у Мариинки есть, а вот оперного пока нет.