Екатерина Барабаш
«Золотому орлу» понравились «Стиляги».
Кадр из фильма
В минувшую пятницу в 1-м павильоне «Мосфильма», уже в восьмой раз традиционно приспособленного под торжественную залу со сценой, вручали премию «Золотой орел». Никаких сюрпризов нам не преподнесли, а жаль.
Напомним, что лучшим фильмом года, по версии членов этой академии, признан мюзикл Валерия Тодоровского «Стиляги». В этом смысле вторая национальная академия недалеко ушла от первой – «Ники», которая в минувшем апреле также отдала Тодоровскому свои предпочтения. Впрочем, по нашей извечной российской сумбурности две премии разведены во времени чуть ли не в год (если быть точными – в десять месяцев и четыре дня, так как «Ника» вручалась 3 апреля 2009-го), поэтому многие фильмы просто физически не могут попасть в номинанты «Ники» ввиду их отсутствия в природе.
Лучшим режиссером признали Карена Шахназарова за «Палату № 6», лучшим сценаристом – Юрия Короткова («Стиляги»), лучшими актерами стали Богдан Ступка (главная роль в «Тарасе Бульбе» Владимира Бортко) и Наталья Негода («Бубен, барабан» Алексея Мизгирева). За второплановые роли награды получили Сергей Гармаш («Стиляги») и Нина Усатова («Поп» Владимира Хотиненко). Три премии забрал «Обитаемый остров» – за монтаж, операторскую работу и музыку, а «Тарас Бульба» был отмечен за работу художника и за работу художника по костюмам.
Члены «Орла» (кстати, почему-то все – анонимные, их перечня не найти нигде, известно лишь, что их около 200 человек) голосуют за кино яркое, громкое, массовое. При таком подходе необязательно даже смотреть фильмы, за которые голосуешь, – достаточно о них слышать на каждом углу. «Орел» отражает вкусы массового зрителя, нацеленные на коммерческий развлекательный кинематограф. Именно поэтому среди его номинаций – большое количество телевизионных, что вообще-то для всякой нормальной кинопремии неприемлемо. Кинематограф – искусство (или по меньшей мере таковым считается и изначально таковым задумано), телекино – конвейерное производство, как бы ни объясняли нам телевизионщики, что они снимают полноценное кино, только в телеформате. Полноценного кино, снятого для телевизора, не бывает, поэтому в США, скажем, для него существует своя, отдельная телепремия – «Эмми», насчитывающая 463 номинации. «Орел» же из года в год пытается скрестить коня и трепетную лань, получая в результате мутанта.
Кроме того, «Орел» демонстративно игнорирует все новое, что появляется в отечественном кино. Вернее – не демонстративно, а в силу своей консервативной приверженности исключительно традиционному кинематографу. Появление Натальи Негоды среди лауреатов – неожиданность и исключение, так как все картины минувшего года, заслуживающие серьезного разговора – не обязательно восторга, шумного одобрения и рукоплесканий, а нормального профессионального пристального интереса, – остались за пределами внимания премии. «Волчок» Василия Сигарева, «Сумасшедшая помощь» Бориса Хлебникова, «Кислород» Ивана Вырыпаева, «Бубен, барабан» Алексея Мизгирева, «Миннесота» Андрея Прошкина, альманах «Короткое замыкание» – словно и не было ничего этого, словно все это кино снималось где-то в другой стране, на другой планете...
Это объяснимо: данная академия не может существовать во вкусовых противоречиях с ее создателем – Никитой Михалковым, а он свои художественные предпочтения не скрывает, простирая их в пределах треугольника «православие–самодержавие–народность» и патриотического мейнстрима. Могут возразить: «Оскар», мол, тоже не среди артхауса своих лауреатов ищет. Но автоматические сравнения неуместны, учитывая, что американская киноиндустрия – гигантское государство, огромная машина, а о российской киноиндустрии можно говорить лишь как о потенциальном эмбрионе, который еще неизвестно – доживет ли до собственного рождения. Да и никогда Россия не была сильна коммерческим кинематографом, наша фирменная продукция, известная и любимая в мире, – авторское кино. И делать вид, что мы уже съели или вот-вот съедим собаку на блокбастерах, игнорируя при этом действительно интересное кино, – детский патриотический снобизм.
