Мы любили бы его даже без Штирлица

Как его только не называли при жизни – и «самый симпатичный немец советского кино», и «самый аристократический рабочий парень советского экрана», и «главным сердцеедом отечественного кино», и много еще как. Где-то даже промелькнул обязательный в таких случаях «секс-символ», но, слава Богу, не прижился. К Тихонову вообще удивительным, непостижимым для его звездного статуса образом не прилипало ничего гадкого.

И не только потому, что любили. Любят многих, но и про многих злословят. Про Тихонова – никогда. Было в нем что-то, отчего, не долетев, рассыпалась в прах любая пошлость, любое злословие, всякая скабрёзность. Вячеслав Васильевич был настоящим и последним аристократом нашего кино. Он не был аристократом по рождению (в этом смысле родословная его «подкачала» - семья была простая и скромная, к искусству отношения не имеющая), но он настолько достойно, не споткнувшись, пронёс себя через искусство, что какая разница – были дворяне в роду, не было ли┘

Тихонов был безупречен. Таких сейчас больше нет и, наверное, уже не будет – природа не слишком щедра на такие подарки. Тихонов звёздно и героически начал – сыграв в «Молодой гвардии» Володю Осьмухина вместе со всем своим вгиковским курсом, а потом долго еще страдал – такая внешность и такой аристократизм не были тогда востребованы в советском кино. То, что предлагали, - в основном плоские роли пустых барчуков, - Тихонов отвергал, как всю жизнь потом отвергал пошлятину. Но жизнь справедливо расставила всё по местам, доказав, что внешний типаж – один из мифов, которые охотно берут на вооружение не очень вдумчивые режиссеры.

Между прочим, один из мифов вокруг Тихонова, - его фатальная привязка к образу Штирлица. Великолепные «Семнадцать мгновений весны» удвоили, утроили, удесятерили славу Тихонова, сделав ее практически глобальной, почти невыносимой. Но – честное слово! – не был бы он нам менее дорог, не будь в его послужном списке блистательного Исаева-Штирлица. Его слава была бы не такой обвальной, но за одного только Андрея Болконского Тихонова можно было бы полюбить навеки. А Илья Семёнович Мельников из фильма «Доживём до понедельника» способен был эту любовь довести до логического изумления. Станислав Ростоцкий – спасибо ему за это – еще раньше понял Тихонова, увидел в нём и показал другим абсолютную душевную чистоту, которая, помноженная на редчайшую внешность, и рождала это ощущение настоящей, неподдельной аристократичности. Учитель Мельников в фильме «Доживем до понедельника» стал одним из последних настоящих интеллигентов отечественного экрана. И потому не затерялся среди более поздних подделок, что был настоящим.

Все уходят рано или поздно. Сколько ушло прекрасных, блистательных, любимых за последнее время┘ Теперь вот Вячеслав Тихонов. Нет, не «уходят», не то слово, неправильное слово. Он перемещаются, наверное. Как планеты. Им нельзя уходить далеко – без них начнется хаос┘