Григорий Заславский
Нина Чусова не боится прозы жизни.
Фото Артема Чернова (НГ-фото)
Нина Чусова, один из самых известных режиссеров нового поколения, чьи премьеры вызывали скандал и делили театральную общественность на неравные части, которую в самом начале все хвалили и называли надеждой русского театра, а потом почти единогласно принялись ругать и даже на ее учителя, Леонида Хейфеца, стали поглядывать с подозрением – не продал ли душу дьяволу, в конце прошлой недели объявила, что открывает собственный частный Свободный театр. Первая премьера – «Портрет» по Гоголю – обещана уже в ноябре. Зачем режиссеру, особенно в кризис, такая головная боль, об этом корреспондент «НГ» поинтересовался у самой Нины Чусовой.
– Нина, естественный вопрос: зачем нужен свой театр?
– Наверное, в жизни каждого человека наступает момент, когда нужно реализовывать все свои творческие мысли и замыслы без коррекции сверху, без творческого руководителя и оглядки на театр, в котором это все делается. То есть взять всю ответственность на себя. Возможно, такой момент в моей жизни настал, сейчас мне очень хочется создать группу единомышленников в лице артистов, но также и всех других творческих людей – музыкантов, например, всех, кто будет работать в этом театре, чтобы разговаривать на одном творческом языке. Некий коллектив, который воплощал бы полностью твою идеологию.
– Когда такой союз единомышленников возникает, нет среди них такого, который бы не считал себя основателем. Каковы будут права тех, кто сейчас вместе с вами создает этот театр? Или Павел Деревянко и еще несколько человек, чьи имена сейчас называют, соглашаются на диктат любимого режиссера?
– Они все и есть основатели. Без них не случится никакого спектакля, без тех, кто стоит сейчас у истоков. Кстати, по пути много людей отвалилось, поскольку физически трудно совмещать свое дело с какими-то еще театрами, сериалами, антрепризами. Остались люди, которые согласны выживать в этих сложных условиях. Я отношу всех этих людей к основателям. Диктат диктатом, но они разделяют мои мысли и устремления. Здесь не антрепризный вариант и заработка большого нет. Во всяком случае – пока.
– Я – о прозе жизни. Не имея своего здания, трудно рассчитывать, особенно в момент кризиса, что такой театр просуществует долго... Я вам желаю только добра, но проза такова...
– Конечно, вопрос с помещением – краеугольный. Мы все понимаем, что от этого, наверное, зависит будущее театра. Аренда – и сложно, и дорого. Скажу так: какая-то работа нами ведется в этом направлении, но заявлять театр нужно художественным продуктом. А это все параллельно ищется, и, естественно, никаких волшебных иллюзий у нас нет. Мы и с государственными органами ведем переговоры, поскольку время от времени происходят всякие перераспределения недвижимости, все это нами учитывается. Я думаю, хотя пока это все больше теоретически, что, может быть, дай бог, к лету следующего года что-то образуется. Либо это будет какой-то свой цех, либо здание. Но – свое.
– А художественный продукт?
– 9 ноября на сцене Театра Маяковского мы собираемся сыграть премьеру спектакля «Портрет».
– Разве ты еще не ставила «Портрет»?
– Нет, была «Шинель», были «Вий», «Ревизор», «Женитьба»... Я вообще не собираюсь ничего восстанавливать в новом театре, в нем будут только новые спектакли. И, думаю, не одна я буду ставить. Будут ставить мои единомышленники, мне, правда, хотелось бы сколотить какую-то группу.
– А труппа будет постоянная или нет?
– Надеюсь, костяк будет постоянный. Нужно, конечно, решить вопрос с заработными платами...
– А этот вопрос не решен?
– Зарплаты есть, конечно, но минимальные. Мы просто договорились, что пока, на какое-то время зарплата будет минимальная, но в принципе она нормальная... Скажу так. В некоторых театрах так не получают. Мы договорились, что на какой-то период у нас нет антрепризных ставок, то есть все артисты получают одинаково, дабы не было разделения.
– А есть что-нибудь вроде манифеста?
– Есть, конечно, у нас все прописано. С точки зрения идеологии эта идея долго формировалась, развивалась, сейчас еще дорабатывается, но концепция существует.
– А есть ли идеал, которому хотелось бы следовать?
– Мне запал в голову пример Константина Марджанова – своим первооткрывательством, постоянной жаждой делать что-то новое. Сколько театров он открыл! 100 лет назад он открыл в Москве «Свободный театр», правда, просуществовал он недолго, но энергия этого человека, способная разбудить умы и чувства многих талантливых людей, меня потрясает. Из его «Свободного театра» вышли Таиров, Коонен, Андреева и т.д. Для меня именно он – образец такой созидательной энергии.
