Екатерина Барабаш
Президент ММКФ Никита Михалков снимает с председателя жюри Павла Лунгина председательскую цепь. Фестиваль окончен. Забудьте.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
Закончившийся в воскресенье 31–й Московский международный кинофестиваль оставил странное ощущение. Вроде и награды распределились грамотно, если не считать более чем странным присуждение приза за лучшую женскую роль Лене Костюк, девочке из фильма Киры Муратовой «Мелодия для шарманки». Главный приз фестиваля, ушедший к «Пете по дороге в Царствие Небесное» Николая Досталя, спецприз жюри Александру Прошкину за «Чудо», лучшая мужская роль у Владимира Ильина в «Палате № 6» – никаких нареканий, никакого раздражения. Все справедливо. Но что бы ни говорил председатель жюри Павел Лунгин – кино-де не имеет национальности, – отделаться от смущения невозможно: зачем тогда огород городить?
Радость за наших кинематографистов, присутствовавших в воскресенье на собственном триумфе, оказалась сильно подпорченной осознанием того, что выбраться из междусобойчика у ММКФ, похоже, пока нет никакой возможности. В этом году ММКФ по своему организационному уровню стал похож на приличные зарубежные международные кинофестивали. Если бы не пугающее отсутствие кондиционеров в зале «Пушкинский», отчего лица гостей блестели, как после марафона, все было бы комильфо. Внеконкурсная программа в этом году была и правда необычайно интересна. Чуть ли не впервые за много лет можно было прийти в мультиплекс «Октябрь» и провести там весь день, о том не пожалев. За что наше искреннее спасибо отборщикам.
Впрочем, это при условии, что не будешь тратить время на просиживание в зале, где крутят конкурс. Потому что конкурс и есть та самая главная заноза Московского фестиваля, которая сводит на нет все бравурные заявления Никиты Михалкова о том, что мы, дескать, ничем не хуже Канн (об отсутствии на фестивале кинорынка мы говорим каждый год, и, думается, в ближайшее время ничего не исправится). Не хочется никого обижать, но – ей-богу – не просто хуже, а катастрофически, несравнимо хуже. Собственно, все конкурсные картины, которые заслуживали хоть какого-то профессионального интереса, попали в список лауреатов. Помимо «Пети по дороге в Царствие Небесное» Николая Досталя, «Чуда» Александра Прошкина и «Мелодии для шарманки» Киры Муратовой (последняя участвовала от Украины, но картина на русском языке) приятно удивил дебют мексиканки Марианны Ченильо «Пять дней без Норы» – остроумной и грустной ленты о том, как бывший муж никак не может похоронить бывшую жену, и о затянувшихся непростых отношениях супругов даже после смерти одного из них. Это приятное удивление вылилось в приз за режиссуру для мексиканки и в ощущение досадной изоляции – для нас.
Русская национальная гордыня неизлечима. Чем хуже игра, тем лучше мина. Нам остервенело хочется быть, как взрослые, фестивалем категории «А», но ведь это предполагает, что конкурсная программа должна верстаться из свежих, не засветившихся на других фестивалях фильмов. Поэтому конкурс – визитная карточка всякого фестиваля категории «А». ММКФ в кинематографическом мире не знают, ни веса, ни престижа он не имеет, поэтому в конкурс свои фильмы сюда давать не хотят. Ясное дело – кто не успел или не смог в Канны в мае, лучше в Венецию в сентябре. Потому наша национальная гордость подкармливается пресной некалорийной пищей в виде среднего зарубежного кино, которые забываешь сразу по просмотре. Отечественные же режиссеры, разумеется, в конкурс идут охотно – для них это превосходная раскрутка перед прокатом.
Но тогда зачем и для кого проводится ММКФ в том виде, в каком он сейчас существует? Мы все время что-то кому-то стремимся доказать, тогда как количество и качество гостей на когда-то красной, а ныне – ядовито зеленой дорожке катастрофически падают? Неужто присутствие Эдриена Броуди или Тео Ангелопулоса оправдывает затраты по проведению «А»-фестиваля? Если наши фильмы оказались и правда на голову выше остальных, то какой смысл вообще в конкурсе, в категории «А» и в этом детском желании надуть щеки и в который раз пообещать переплюнуть Канны? Если все дело в лучшем финансировании фестиваля «А», то можно смело утверждать, что государственные деньги тратятся, скажем так, не совсем по назначению.
Уже много лет ММКФ барахтается в собственных амбициях, не желая признать очевидный факт: его уровень вполне тянет на добротный киносмотр, не предполагающий конкурса. Но ведь нельзя – национальная гордость, знаете ли...
