Дарья Курдюкова
Илья Кулешов. Лыжник. Литография, 1929 год.
Фото предоставлено организатором выставки
Выставка открылась в рамках проекта «Третьяковская галерея на Крымском Валу открывает свои запасники». В ГТГ коллекция ранней графики преподавателей и студентов сложилась в основном из даров самих художников и их наследников (встречаются и совсем недавние поступления – 2008 года). Но экспозиция о факультете, с которым связаны имена Владимира Фаворского, Николая Купреянова, Петра Митурича – со стороны учителей, а также Меера Аксельрода, Андрея Гончарова и Александра Дейнеки (пусть он и не защитил диплом, пустившись в свободное плавание журнальных заказов) – со стороны учеников, выглядит до недоумения скромно.
Известная школа – это большое дело, почти как грамотно сделанная визитка. ВХУТЕМАС (Высшие художественно-технические мастерские), в 26-м реорганизованный во ВХУТЕИН (Высший художественно-технический институт), хотя и просуществовал всего 10 лет – с 1920 по 1930 год, – сделал это десятилетие своей эпохой.
В двух залах вдоль стен – с одной стороны преподавателей, с другой стороны студентов (на том и кончились кураторские изыски) – развешены книжные обложки и иллюстрации (в том числе классика жанра – оформленная Фаворским «Книга Руфь», а еще, к примеру, «Двенадцать» Блока в исполнении Гончарова), какое-то чрезмерное количество мало друг от друга отличающихся учебных штудий и разного рода зарисовок. Через запятую следуют карандашные рисунки, хранящие память о сопротивлении дерева «упругие» черно-белые ксилографии, похожие на акварели виртуозные автолитографии. К последним относятся поучительно и мастерски сделанные книги Елены Афанасьевой о вреде водки («пьяными ногами к социализму не придешь») и Ильи Кулешова о пользе спорта (который всем хорош, а еще якобы тем, что готовит к службе в Красной армии)┘
В графике как в мире камерном привлекательны детали. Применительно к организации выставки это могли бы быть художественные споры внутри факультета, развитие стиля разных мастеров, да мало ли что. Выставка ограничивается «биографической справкой» полиграффака, вскользь обозначив даже теорию Фаворского о книге как едином организме с гармоничным равноправием текста и оформления. Хотя именно создание книги как одно из приоритетных направлений производственного полиграфического факультета, как сюжет для дипломного проекта (и их Третьяковка тоже выставила) могло бы стать отдельным выставочным сюжетом. То, что получилось, – скорее довесок либо к залам постоянной экспозиции, либо к разместившейся по соседству прекрасной выставке Дейнеки. Печально, что для такой яркой школы сделали довольно невзрачную визитку.
