Лекарство от танца

Матс Эк должен был бы приехать к нам как выдающийся хореограф: соратник и сверстник Джона Ноймайера, Уильяма Форсайта, Иржи Килиана, автор своих интерпретаций балетов Чайковского ≈ «Лебединого озера» (1987), «Спящей красавицы» (1996), а также знаменитых постановок «Кармен» (1992) «Жизель» (1982). Он - также Обладатель международной премии Бенуа де ла Данс (Benois de la Danse), учрежденной в Москве. Однако его выдающихся балетов Москва не увидела. Знаменитый швед пожаловал в Первопрестольную как режиссер драматического театра. В рамках Международного театрального фестиваля им. А.П. Чехова, в течение трех дней, начиная с сегодняшнего (9-11 июня), в Малом театре будет показан спектакль по пьесе Августа Стриндберга «Игра снов» в режиссуре Матса Эка, поставленный им в Драматентеатре (Шведский королевский театра из Стокгольма). Вчера в фойе Малого театра состоялась пресс-конференция, в которой приняли участие, как сам режиссер, так и актриса Ребекка Хемсе, исполняющая главную роль.

От вступительного слова Матс Эк отказался. Коротко поприветствовав собравшихся, он сказал, что лучшая форма общения в такой встрече ≈ вопросы и ответы. Эк отвечал почти на все, правда один раз все-таки предпочел не ответить, как раз на вопрос «НГ» о том, есть ли у него в планах поставить А.П. Чехова? Мэтр кратко ответил, что есть, однако назвать произведение отказался, сославшись на то, что тема пресс-конференции ≈ спектакль «Игра снов».

Между тем, шведскую знаменитость спрашивали как и о самом спектакле, который предстоит увидеть в Москве, так и о нем самом. В частности, почему Матс из хореографии перешел в драматический театр, как и почему выбрал карьеру танцора, хореографа, что сложнее ≈ быть режиссером драматического театра или хореографом, как он ведет репетиции при постановке в драматическом театре.

Матс Эк танцевал 27 лет. Правда до этого работал ассистентом режиссера и имел опыт вхождения в театр не только как актер. В течение 20 лет руководил своим коллективом, но┘ всему наступает конец, признался режиссер. Он понял, что надо возвращаться к драме. Директор Драматен-театра предложил ему постановку на знаменитой сцене Стокгольма, и Матс Эк остановился на «Дон Жуане» Мольера после чего осуществил еще несколько постановок. Однако Эк признался, что все равно, даже работая в драматическом театре, ощущает себя балетмейстером и в спектакле «Игра снов» «есть хореографические отрывки, которые дадут возможность лучше понять Стриндберга. Современный танец использует различные выразительные средства – изобразительное искусство, текст, видео. Это не новость, но мы движемся в этом потоке, берущем начало в глубокой древности. В конце концов, античный театр был смешением текста, пения, танца», ≈ сказал Эк.

На вопрос о главной идее постановки «Игры снов» Матс Эк снова предпочел впрямую не отвечать, а скорее попробовал приобщить собравшихся к процессу создания спектакля: «Стриндберг писал эту пьесу медленно и постепенно, добавляя в нее кусочки текста. Случился в его жизни роман с актрисой ≈ он, желая, чтобы она сыграла в его пьесе, дописал текст роли для нее. Построение сюжета состоит из отдельных фрагментов, не связанных между собою. Если быть честным, нет ни одной главной идеи. Этот спектакль ≈ переплетение и сочетание ожидаемого и неожиданного. Как хореограф я люблю ставить женские партии. После «Дон Жуана» с главной мужской ролью поставил «Игру снов» на актрису».

В пресс-релизе приводятся примечательные слова Эка: «Единственный раз Стриндберг создал произведение, забыв о своем женоненавистничестве». Надо признать, что шведский хореограф толерантен к проблеме битвы полов. На вопрос о том, нужно ли слышать жалобы человечества, Матс Эк ответил, что «люди имеют право жаловаться. Это свойство присуще человеку изначально. Что же касается пьесы Стриндберга, пусть по жизненно важным поводам, но драматург перегибает палку и слишком много жалуется. Хотя надо прислушаться к тому, на что он сетует. Возможно, у женщины больше поводов жаловаться на судьбу, но мужчины это делают чаще».

Конечно же, уникальное совмещение способностей Матска Эка ставить как балет, так и драму, провоцировало журналистов к вопросам, что для него труднее. Эк полагает, что хореографом быть труднее, нежели режиссером драмтеатра: «Хореограф абсолютно свободен в замыслах. Однако эта свобода предполагает и большую ответственность. Режиссер драматического театра ограничен текстом. Он прыгает в спектакль с текста». Он уверил, что текст «Игры снов» хотя и сокращен, а некоторые сцены видоизменены, в главном не пострадал. Эк не мог не позволить себе ввести в спектакль пластические сцены. В спектакле заняты как танцоры, так и драматические актеры, но, как признался, режиссер, надеюсь, вы не отличите, кто есть кто.

Тут актриса Ребекка Хемсе, оценив комплимент мэтра, все-таки издала возглас, полный сомнения от такой уверенности в силах драматических актеров. Музыка, которую мы услышим, Эк определил как шведскую с индийским акцентом, а также уточнил, что им использовалась «китчевая» составляющая. В сценографии образ, обозначенный Стриндбергом как «растущий замок» создателями трансформировался в образ театра.

На вопрос «НГ» о том, что эта пьеса имеет богатую сценическую судьбу, только в Драматене ее ставили выдающиеся режиссеры от Макса Рейнхардта до Лепажа, и – вопрос - помогают или мешают ему прежние трактовки в работе над спектаклем? Эк ответил: «Действительно, эта пьеса имеет богатую сценическую судьбу и не только в Драматене. Ставил интересно и Роберт Уилсон. С тех пор, как я сам решил ставить эту пьесу, прежние трактовки не мешали, а волшебным образом помогали мне строить собственный спектакль и открывать в Стриндберге свое».

Коснулись на пресс-конференции и вопросов образования. «Стриндберг, ≈ заметил Эк, ≈ не доучился в университете. В этой пьесе есть эпизод, в котором спорят сразу четыре профессора. Стриндберг написал пародию на университетскую жизнь. Мы видоизменили эту сцену. У нас дискутируют представители разных конфессий: иудаизма, христианства, мусульманства и один атеист. У каждого свое образование, свой background. И текст Стриндберга выдерживает такую трактовку совершенно спокойно». Что же касается background самого Матса Эка, на вопрос, почему он пошел по стезе танцора, хореографа, мэтр ответил: «Моя мама – хореограф. Она сразу, с младенчества хотела сделать из меня танцора. И это было лучшим лекарством, чтобы им не стать».

Однако Эк стал и хореографом, и режиссером, которого открыл мир. Теперь дело за Москвой.