Екатерина Барабаш
Примета в Венеции: чтобы получить «Золотого льва, надо сперва погладить золотого быка...
Фото автора
Завтра жюри Венецианского фестиваля назовет имена лауреатов 65-й Мостры. От прогнозов воздержимся – логику жюри бывает невозможно просчитать. Судить же по рейтингам, которые ежедневно публикуются в одной из фестивальных газет, бессмысленно. Если бы жюри ориентировалось на пристрастия критиков, мы бы имели совершенно иную фестивальную картину мира. Не факт при этом, что более симпатичную.
Тем не менее нельзя не упомянуть, что на момент, когда пишутся эти строки, первое место среди критиков и среди публики занимает японская анимационная картина «Рыбка Поньо на морском утесе» Хаяо Миядзаки. Сюжет навеян андерсеновской «Русалочкой», и фильм оказался столь нежен и сентиментален, что публика радостно прослезилась. Если добавить к этому безупречное исполнение – техническое и художественное, то становится ясно, почему критики также вывели этот фильм на первое место, дав ему потеснить любимого в Венеции Такеши Китано.
Если говорить о предстоящей раздаче «львов», то само по себе распределение призов особого значения не имеет. Фестиваль – это не соревнование, не гонка за рекордами, а демонстрация того, чем прирос за этот год мировой кинематограф. И с этой точки зрения нынешняя Мостра не лучше и не хуже всех предыдущих. Критики в отличие от публики должны любить хорошее кино в свободное от работы время. Как в науке, где отрицательный результат – тоже результат, здесь плохое кино, собранное в кучу, не менее интересно, чем хорошее.
Получит ли «Рыбка Поньо» награду или нет, куда менее важно, чем, во-первых, то, что она присутствует в конкурсе игрового кино, и, во-вторых, тот факт, что стала фаворитом фестиваля. Пусть неофициальным. Зрители, критики – все устали. Те многотонные проблемы, что рушат нам на голову режиссеры своими фильмами, приблизились к точке, где их количество переходит в качество. Достаточно посмотреть программу нынешнего Венецианского фестиваля. Ни улыбки, ни шутки – только дружная гренадерская поступь болезней, пороков и смертей. Героиня «Пылающей равнины» Гильермо Арриаги в юности убила свою мать и всю жизнь мучается. Герой «Прекрасного дня» Ферзана Озпетека убил своих двоих детей и застрелился сам. Героиня фильма «Рейчел выходит замуж» Джонатана Демме случайно убила родного брата и теперь, по прошествии лет, пройдя курс лечения от наркозависимости, изводит всю семью на свадьбе сестры. Героиня картины «Отец Джованны» Пупо Авати, школьница, убила лучшую подругу и, отвергнутая матерью, коротает жизнь в психиатрической лечебнице. Герой «Бумажного солдата» Алексея Германа-младшего умирает во цвете лет между покосившимся бараком и грязной лужей.
Дело вовсе не в том, что кому-то хочется «доброго кино». Так называемое доброе кино, о необходимости которого говорят на каждом шагу, – не жанр, не направление, не профессиональная составляющая. Это мифическое качество, выдуманное теми, кому до кино вообще нет дела. Кино не может и не должно быть добрым или злым, оно должно быть в первую очередь профессиональным и свободным. Часто приходится слышать: «Какова жизнь, таково и кино». Мол, кино – это отражение жизни. Если бы искусство было отражением жизни в таком буквальном, прямолинейном понимании, картинные галереи были бы завешаны батальными полотнами, драматурги (по крайней мере российские) писали бы только о воровстве и нечестных выборах, а композиторы сочиняли бы в основном реквиемы.
«Служенье муз не терпит суеты». Суета – это тщеславное мельтешение ради выдуманной цели. Именно ее мы сейчас воочию видим на одном из крупнейших мировых фестивалей, куда стараются отбирать лучшее, заметное, небанальное. Сценаристы натужно сочиняют, режиссеры натужно снимают, актеры натужно играют. Нет свободы – внутренней, позволяющей видеть мир как видишь, а не в надежде на «Оскара», «Золотого льва», «Золотую пальмовую ветвь», «Золотого медведя» и прочее золото мира.
Появление в игровом конкурсе (и не впервые) анимационной ленты, конечно, отдает искусственностью. Это все равно что устроить конкурс между пианистом и скрипачом – все одно музыка. И дать «Рыбке Поньо» приз за лучшую женскую роль, сказав тем самым: смотрите – тут все нарисованное, и сюжет сказочный, а получается гораздо естественнее, чем у живых людей. Потому что без суеты, без оглядки, без лихорадочного поиска заветного нового слова, которое ты скажешь миру.
Венеция
