Екатерина Барабаш На острове Лидо продолжается 65-й Венецианский кинофестиваль. Мостра, как его принято называть, – самый старый и самый консервативный фестиваль в мире. Долгие годы для Мостры был актуален придуманный ее организаторами девиз: «Меньше звезд – больше кино». Но, кажется, девиз этот утрачивает свою актуальность, и Мостра постепенно вглядывается в гламур как в способ выжить в жестокой гламурной действительности.
Не надо быть философом, чтобы раз и навсегда усвоить знакомый с детства парадокс: Ахиллесу никогда не догнать черепаху. Такеши Китано доказал это с фирменной легкостью, изяществом и бесконечной грустью от знания. «Ахиллес и черепаха» – пока самый заметный фильм 65-го Венецианского кинофестиваля. История жизни одержимого искусством, но не очень талантливого художника в фильме Китано – словно та самая гонка Ахиллеса за черепахой. Жизнь все равно уходит вперед, хоть и кажется, что она ползет, а ты бежишь. И вот – догнал. А она – опять впереди. И можешь всю жизнь догонять и так и не понять на исходе жизни: это гонка имеет хоть какой-то смысл?
Самый старый кинофестиваль в мире, 65-летняя Мостра в последние годы включилась в гонку по омоложению. Ласковое, но снисходительное обращение «старушка Мостра», кажется, перестало устраивать Венецианскую кинобиеннале, и она устремилась совершать новый виток своей истории. Знаменитое Палаццо дел Чинема доживает последние дни в своем старом обличье. Вот-вот начнутся работы по его перестройке, и построенное 80 лет назад здание в стиле довоенного модерна уступит место более современному палаццо. Сейчас здание выглядит грустновато и жалостно – несколько золотых львов на фасаде то ли торчат мордами из затянувшей стену материи, то ли сами обернуты, как бесценные статуи, в белые одежды. Старые привычные желтые львы, без которых немыслима ни Мостра, ни вообще Венеция, в нынешнем году больше похожи на больных беспомощных зверей.
Это не только эмоции, это реальность, которая становится совершенно очевидной здесь, в Венеции: если следовать принципу «все течет, а ты не меняешься», ты не только не догонишь черепаху, но выдохнешься в середине пути. Поэтому самый консервативный фестиваль в мире начал делать поблажки современности и даже – отчасти – гламуру, от которого обычно старательно и принципиально шарахался. В один из первых дней здесь закатили мощную вечеринку больше в стиле Каннского фестиваля. Вечеринка была посвящена премьере документального фильма «Валентино: последний император». Сам маэстро штанов и платьев, официально закончивший карьеру около года назад, прибыл в Венецию в ослепительном белом костюме и с давним другом. Довольно скучный документальный фильм о жизни Валентино Гаравани закончился в Театра ла Фениче в самом центре Венеции звездным дефиле любимых валентиновских моделей.
Чествование модельера, даже такого, как Валентино, почти национального героя, не самое характерное, точнее – вовсе не характерное для Венецианского фестиваля событие. Но – надо идти в ногу со временем. В прошлом году учредили приз за лучший фильм об однополой любви, теперь потянулись к гламуру. Наверное, это ни хорошо и ни плохо – это один из многих способов выживания.
Только пока данный способ не подкрепляется столь же выдающимся, как старания организаторов не отстать от черепахи, кино. Что, заметим, тоже не характерно для здешних мест. Но конкурсная программа заметно прихрамывает, и произведения таких некогда сильных и провокативных режиссеров, как, например, Барбет Шредер (в конкурсе показали его картину «Инзю. Тварь в тени» – хоррор в японском антураже), кроме пустого эпатажа ничем не примечательны. Примерно то же можно сказать про итальянского режиссера турецкого происхождения Ферзана Озпетека, чей «Прекрасный день» также представлен в конкурсной программе. Смесь мелодрамы с элементами ужастика побуждает заподозрить, что в связке любовь–кровь важнейшей является морковь.
