Чем бы дитя ни тешилось

Всемирный фестиваль театров, где играют дети, родился в немецком городе Линген на Эмсе в 1990 г. Международной Ассоциацией любительского театра он проводится в четные годы, через раз возвращаясь в старый добрый Линген. Этого, наверняка, не знали те, кто готовил церемонию открытия московского фестиваля, иначе они бы не пошли по избитому сценарию советских праздников, где все хорошее – олимпийского мишку или Снегурочку – нужно вызволять из вражеской неволи. А тут - хрупкий цветок фестиваля был запримечен в какой-то криминальной стране, где «наши» под шумок его спасли (умыкнули, что ли?), и вот в благополучной Москве он расцвел огромным развесистым деревом. Дети разных народов, многие в фольклорных костюмах, под звуки, ритмы, а главное децибелы, бежали на сцену пришпилить свой флажок к дереву. И иллюзия, что ты на культурной программе каких-нибудь игр доброй воли образца 80-х, была полная. Сверкали кордебалетным люрексом москвичи – артисты Детского музыкального театра юного актера, и главный вопрос фестиваля был уже поставлен: способен ли «театр, где играют дети», стать пространством высвобождения творческой энергии ребенка, или это место, пусть веселой, но муштры, пусть заряженной детским энтузиазмом, но подгонки под шаблоны весьма среднего театра.

Писать об этом трудно. Ну вот такая какая-нибудь Дюймовочка, которая только родилась из цветка и своими милыми невинными глазенками радуется солнышку, небу и требует (с третьей реплики, кажется) принца в женихи, конечно, возможна, только если ее играет действительно милая, добрая и талантливая девочка. Милого, доброго и талантливого было на фестивале пруд пруди, и это неудивительно! Только в голову лезла недавно прочитанная книжка о викторианском театре – не о том, где Генри Ирвинг и Эллен Терри, а о том, что составлял львиную долю зрелищ викторианского зрителя. Автор разбирался, как присутствие женщин на сцене превратилось в этом театре в чисто зрелищный элемент – украшение, декорацию. Оправдание для викторианского зрителя было простое – ведь так естественно любоваться тем, что дала природа! В чем-то это сходно логике, по какой толпы милых и симпатичных детей – а то и девушек и парней на выданьи - заполняли сцены не одного, увы, спектакля.

Трудно сказать, повальная ли это тенденция для постсоветского пространства, где многим руководителям детских театров не дают спать успехи коммерческих мюзиклов и они делают все, чтобы найти спонсоров для декораций, костюмов, наконец, просто занять в спектакле впечатляющее количество слаженно работающих тел. Ну, и конечно, самим поработать не только как режиссеры, но и либреттисты (все в стихах!) и композиторы. Безусловно, дети способны найти себя и в оковах рифмованных, сочиненных по случаю стихов, шаблонной музыки и в железной мизансцене геометрически сложных перемещений по сцене. Но я, видимо, идеалистка и мне кажется, что это закрывает для детей какие-то более важные возможности.

Рядом с такими суперпродукциями, как «Дюймовочка» из Реутова, «Алладин» из Дагестана, «Ночь на полоныни» из Харькова или «Щелкунчик» из Баку выделялись спектакли из стран, где, что, не хватает денег на постановочный размах? Например, удивительный «Франкенштейн» из Великобритании (г. Ньюкасл): сложнейшая проблематика романа Мэри Шелли была передана при помощи точных пантомимических этюдов. Или театральная группа «КУК» из Чехии, под тапера показавшая спектакль «Немое кино» - смешные зарисовки семейной жизни. Даже если эти спектакли собраны верной режиссерской рукой, видно, что рождены они наблюдательностью и фантазией самих ребят. Впрочем, и постановочность постановочности рознь. В «Золушке по Битлз» главное было не в соответствии нормам взрослого мюзикла, а то, что ребята-кубинцы оттягивались по полной программе. А тонкий, проникновенный спектакль из Соликамска «Ваня датский» не пострадал от того, что на сцене был построен корабль. Точно лучше шаблонного Востока из дагестанского «Алладина» были спектакли Института китайской оперы из Сингапура и тувинская сказка в стиле «Цам» из Кызыла, хоть быть может, их ценность скорее образовательная - показ того, как дети учатся овладевать традицией.

Мое восприятие, наверняка, не лишено перекосов. За внимание зрителей в эти июльские дни боролись параллельные программы: «КукArt в Саду Эрмитаж», «Открытое небо – детям» и, наконец, лучшие спектакли тюзов в филиале Театра Пушкина и на малой сцене театра Эрмитаж. Показ спектаклей Вячеслава Кокорина, Александра Кузина, Евгения Ибрагимова, Виктора Антонова (говорю о том, что видела) – это события для Москвы. На них должны были бы ломиться толпы, но организаторы благоразумно попридержали рекламу. Зато всех, кто прознал, пускали на спектакли за так, и залы (шатры, площадки перед эстрадами) все равно всегда были полны. Мои дети сказали, что это был самый большой праздник в их жизни. Но и в моей-то тоже!