Предчувствия

Первый концерт в Москве дала известная оперная примадонна Виолетта Урмана: до сих пор певица один раз посетила столицу как турист. Публика Концертного зала им. Чайковского приветствовала ее выступление стоя. Жаль только, что зал был позорно пуст – это был один из лучших вокальных вечеров прошедшего сезона.

Когда-то Виолетту Урмана не взяли в средненькие немецкие театры. Она не расстроилась – значит, будет что-то лучшее – и получила приглашение петь в Ла Скала, Опера Бастиль и Байройте. Стала королевой меццо-сопрановых партий и┘ поставила себе новую планку – стать сопрано. Естественно, цель была достигнута и руководителям театров пришлось перекраивать планы. Сегодня Урмана поет и Изольду, и даже Аиду с Нормой, а график выступлений планирует уже на 2014 год.

Глубокое, бархатистое сопрано Виолетты Урмана, помноженное на недюжинный интеллект, выражающийся в способности к осмыслению и переживанию текста и подтекста (даже в итальянской музыке, где страсти, казалось бы, на поверхности) превратили ее в одну из самых востребованных вагнеровских певиц. Ориентация на немецкий репертуар, как правило, тянет за собой Рихарда Штрауса (вспомним выступление Вальтрауд Майер в одном из прошлых сезонов) и Вагнера – оба композитора были представлены и в программе московского концерта певицы.

Пять песен на стихи Матильды Везендонк в первом отделении и ранние песни Штрауса во втором. Вполне ожидаемым образом (певица владеет русским языком) попал в эту компанию Сергей Рахманинов – певица исполнила пять знаменитых романсов. При этом самым неудачным оказался тот, где нет текста – в «Вокализе» не хватило кантилены и того, что называется «русской тоской». Зато в остальных Урмана проявила отличное владение формой – как крупной (в трагическом «Диссонансе» и романтических «Весенних водах» – так трактует эти романсы певица), так и миниатюрой – в знаменитом «Здесь хорошо»: увлекшись красотой романса, многие певцы теряют ощущение формы, и после исполнения остается лишь недоумение, но как раз в этом случае такого не случилось.

Вагнер и Штраус звучат у Урмана с большей или меньшей долей экспрессионистского предчувствия, когда даже за простыми текстами кроются фатальные нотки.

Впрочем, говорить только об одной певице было бы нечестно. Совершенно очевидно, что каждая песня складывается в результате ансамблевой работы. Дуэт Урмана и немецкого пианиста Яна Филиппа Шульце безупречен: музыканты, с одной стороны, чувствуют друг друга, с другой – чувствуют и понимают музыку словно «в одном направлении», что, конечно, только усиливает впечатление от их цельных интерпретаций.